Лев Соломонович добавил горькое: «Эх!» и налил себе еще одну чашку коньяку.
- Ну что ты так на колбасу смотришь? – спросил главврач. – На вот отрежь себе сколько хочешь.
С этими словами он выложил на стол медицинский скальпель.
- Нет-нет, спасибо, - замотала головой тетя Маша, глотая слюни, - я не хочу.
Тогда Лев Соломонович отрезал большой кусок сам и протянул его уборщице. Тетя Маша взяла кусок дрожащей от нетерпения рукой, сунула в рот и, стесняясь, начала торопливо жевать.
- А что ждет твоего сына? – продолжил развивать тему уже изрядно захмелевший главврач. – Что?
- М-м? – ответила тетя Маша, рот которой в этот момент был занят колбасой.
- Детство за грязной занавесочкой в углу, в тесной комнатухе в общаге его ждет, - ответил Лев Соломонович, - карамельки по большим праздникам, обшарпанная школа в рабочем районе, а потом какое-нибудь ПТУ. А вырастет он и пойдет вкалывать на завод с восьми до пяти, чтобы вечерами напиваться от безысходности. И все равно будет ведь горбатиться, наживать грыжу, чтобы лет через пятнадцать получить какую-нибудь тесную клетушку два на три метра в непрестижном районе. Но это еще в лучшем случае, а ведь может быть у него и другой путь. В папашу. Драка, малолетка, снова драка или кража, опять зона, туберкулез и смерть. Ведь у тебя муж уголовник, если не ошибаюсь? Гены еще те!
- Зачем вы так говорите? – дрожащим голосом спросила тетя Маша, которой стало вдруг очень обидно. – У меня муж не Гена, а Сережа…
- А потому что так оно и будет, - безразлично ответил Лев Соломонович, не обращая внимания на слова тети Маши, - все будет так, потому что твой Антон сын уборщицы и алкоголика, а Сливянский это внук… это… ну этого я тебе не скажу, тетя Маша, чей он внук. Но он с такой «золотой ложкой» во рту родился, что можно сказать, что она с бриллиантами. Посмотри, они вот, эти младенцы, рождаются все такие одинаковые, ручки-ножки не отличишь, а судьба-то у каждого уже предопределена. Один на коне, а второй в говне.
- Вы специально меня позвали сюда, чтобы меня обидеть? – печально спросила тетя Маша, положив недоеденную колбасу обратно на стол.
- Не специально, - ответил главврач, - ты думаешь мне, тетя Маша, все легко далось? Я сам в этой жизни пробивался, чтобы в этот роддом попасть мне знаешь сколько пришлось ночей не спать, корпеть над учебниками. И все равно, если бы мой папа не работал в управлении здравоохранением фиг бы я сюда попал со своим красным дипломом! Вот так-то, тетя Маша!
- Я вам не тетя Маша, - грустно произнесла уборщица.
- А кто тогда? – изумился поддатый главврач.