— Милый, ты приехал? — спросила она, потягиваясь. — А я заснула, извини… Иди же ко мне, я по тебе очень соскучилась!
Она протянула к Хорьковскому руки и он нашел в себе силы подойти, обнять её и даже чмокнуть в щечку. Виктория моментально почувствовала некоторую холодность, исходящую от мужа и как женщина мудрая сразу же надулась, обиженно выпятила пухлые губки.
— Ты не такой какой-то, ты чужой, — сказала она, отстраняясь, — ты нашел себе другую, да? Ты приехал мне об этом сказать?
Будучи проницательной и хитрой, как и всякая жена преуспевающего человека, Вика не нашла лучшего способа для самозащиты, чем нападение. Где-то глубоко внутри у неё жила совесть, которая свербела, как червячок, покусывая Викторию за то, что она нагло наставляет рога своему мужу. Но совесть эта была такой маленькой, что покусывания её вызывали лишь легкий зуд.
— Нет, что ты, милая, я люблю только тебя одну, — произнёс магнат Хорьковский.
Надо отдать должное и его актерским данным — прозвучало это заявление очень убедительно, ведь он и на самом деле любил только жену, а с девками в сауне просто развлекался, чтобы не выглядеть белой вороной среди своих коллег.
— Правда? — спросила Виктория. — Ты не лжешь мне? А уж подумала, что ты в Сибири там нашел себе какую-нибудь потаскушку…
— Ну, что ты милая, какие в Сибири потаскушки? — ответил магнат. — В Сибири только работа. Я люблю только тебя одну. Кстати, я привез тебе подарок, пойдем — покажу…
— Правда? — широко улыбнулась Виктория. — Ты привез мне подарок? Из Сибири?
— Не совсем, — ответил Хорьковский, — подарок не из Сибири, он здешний, но он тебе очень понравится, я тебе клянусь!
Виктория была заинтригована, она вскочила с диванчика, бросилась на шею мужа, чтобы целовать его в благодарность за подарок. На этот раз он не отстранился, но обнимал жену не без брезгливости. Ему казалось, что на её талии еще остались липкие следы рук её любовника, а на её губах его грязные слюнявые поцелуи. Дальше его фантазия не пошла, чтобы не гневить себя раньше времени.
— Всё-таки что-то случилось… — сказала чувствительная Вика, отодвигаясь от мужа.
— Я просто немножко отвык от тебя, — попытался выкрутиться Хорьковский, взял её за руку и потащил за собой из комнаты.
Они спустились на лифте в гараж. По пути Виктория захотела прильнуть к мужу, но тут как раз его мобильник зазвонил, он поднял трубку, стал разговаривать, она полезла к нему под рубашку, что вызвало в его теле дрожь, которую Вика посчитала вожделением, но это была дрожь ярости — ревность кипела в нём, словно смола.