– А что?
– Сегодня мы будем рисовать.
– Рисовать? – удивилась Жанна. – И никаких образов, никаких дождиков?
– Мне кажется, что за восемь сеансов мы уже достаточно полили дождиком все твое прошлое. Пора браться за будущее.
– И что рисовать? – Жанна включилась в игру. Я же смотрела на нее и думала, есть ли у меня хоть один шанс, что все получится. Особенно если учесть, что я делаю такое впервые и не очень даже понимаю, чего от нее хочу.
– Нарисуй, какой бы ты хотела себя видеть в будущем. Именно как личность, а не как мать или жену, – пояснила я задание. Мне было важно снять у нее блок, из-за которого она считала своей главной деятельностью поэзию. Нужно было добиться, чтобы она увидела внутренним видением все многообразие вариантов.
– Вот. Вот так! – Она старательно вырисовывала детали, высовывая от напряжения язык.
– Отлично! – ободряюще улыбнулась я. – А теперь нарисуй себя такую, какая ты есть сейчас.
– Сейчас? – Она снова склонилась над листами. Мы разложили листы в разных углах комнаты и чертили невидимые пути от одного рисунка к другому. Мы ходили кругом, мы шли напрямую. Мы пробирались прыжками и заходили с обратной стороны.
– Что-то мешает? Что ты чувствуешь? – спросила я, когда вдруг увидела, что она снова начала дергаться и нервничать.
– Знаешь, мне почему-то вовсе не нравится этот рисунок, – Жанна кивнула на себя будущую.
– А чем ты себе не нравишься?
– Я там какая-то обычная. Я не хотела бы такой быть.
– Так давай нарисуй еще раз, какой бы ты хотела быть. – Я снова дала ей в руки листок и карандаш.
– Мне страшно.
– Страшно? Расскажи мне об этом! – попросила я.
– Как рассказать?
– Расскажи, как именно выглядит твой страх, на что он похож, как ты его чувствуешь. Или где в теле он сильнее всего.
– Сложно. – Жанна говорила все тише. Так и должно быть, когда человек начинает слово за словом вытягивать информацию из своего внутреннего «я». И смысл произносимого текста читается больше в интонациях, чем в словах. – Он очень большой. Через него очень трудно пробиться. Я не знаю вообще, возможно ли это.
– А где он – он в тебе, внутри?
– Нет. Он снаружи. Как будто я в нем сижу, как в западне. Но и выйти никак не могу.
– Спроси его: страх, зачем ты мне? – Я тоже снижала темп и громкость голоса, чтобы оставаться с клиенткой в одном информационном поле. Жанна опустила глаза и почти ничего не могла из себя выдавить. После долгой паузы она с трудом повторила мой вопрос.
– Страх… зачем… ты… мне…
– И что? Что-то он отвечает? – мягко толкала я ее вперед.
– Чтобы… чтобы защитить? – Жанна проговорила это с таким удивлением, словно была поражена громом среди ясного неба. К ее еще секунду назад бледным щекам прилила кровь. Она пришла в состояние активности. – Значит, это только чтобы меня защитить? Там, снаружи, опасно! Да, точно!