Я покосилась на князя, и мое беспокойство тут же улетучилось, вытесненное более насущными мыслями. Интересно, а он о чем думает? Идет себе, как ни в чем ни бывало. Сильный, уверенный… И красивый, зараза. Никогда прежде таких не видела. Феникс — не в счет. Она, конечно, красивее, но она девушка, а тут… гм, парень. Красивый. Красивый…
Под ноги подвернулся какой-то корень. Опять.
— И что на этот раз? — голос у Ксиля был ровный, но губы уже растянулись в невыносимой, невозможной улыбке.
— На тебя засмотрелась, — абсолютно честно ответила я, прокручивая в голове последние несколько минут.
Максимилиан хотел что-то съязвить в ответ, но вгляделся в мое лицо, словно прислушиваясь к чему-то, закашлялся и отвернулся. С трудом вернув себе серьезное выражение лица, обратился ко мне:
— Ладно тебе… И вставай. Разлеглась тут… — князь ворчал, но чувствовалось, что он доволен. Чем — загадка.
Я подумала, подумала… и решила повторить свой вчерашний трюк. Вдруг Максимилиан окажется сочувственнее, чем Джайян?
— Ни-за-что. Меня ноги не держат, — небольшое художественное преувеличение.
— Врешь, — уверенно заявил он.
— Вру, — согласилась я и заканючила: — А давай устроим привал?
— Нет.
— Ну пожалуйста!
— Нет, не сейчас.
— Ну Ксиль, ну пожалуйста, это тебе легко идти, а у меня ноги в траве путаются, и ветки за куртку цепляются, ой, и за шиворот что-то свалилось и кусается, а вдруг это не муравей, а…
Максимилиан молча наклонился и вздернул меня на ноги, а затем смерил мрачным взглядом. Я поняла намек и заткнулась. Ксиль продолжал некоторое время изучать меня, а потом вздохнул:
— Ладно. Если ты настаиваешь… Остановимся. Но ненадолго. И не здесь, — быстро добавил он, оглядев непроходимый бурелом вокруг. Всмотрелся в переплетение веток, уверенно кивнул. — Вон там — поляна. Думаю, нам подойдет.
— Ура!
Я рано радовалась. Через полчаса продирания сквозь заросли орешника и крапивы в голову начали закрадываться сомнения, что искомая поляна — всего лишь способ заставить меня идти дальше. Но внезапно лес кончился, и мы вышли на… поле?
Оно было огромным. Но самым поразительным были не его размеры, хотя отыскать в таком древнем, глухом лесу свободный уголок ой как не просто.
Поле горело. Пылало. Полыхало…
Точнее, так казалось на первый взгляд. Розы — алые, пурпурные, бордовые, рыжие, бледно-золотые, густо-фиолетовые, до черноты — великолепнейшие розы, стелящиеся по земле, и розовые кусты высотой в два моих роста покрывали поляну сплошным ковром, а посреди этого огнистого цветочного безумия величественно раскинуло ветви дерево с золотистыми листьями, увитое лианами.