«Она тебя быстро научит хорошим манерам, змеюка».
«Ах, мне, оказывается, манер не хватает?! Вот и разговаривай с ролфийкой, раз тебе она так нравится. Посмотрим, услышит ли она соплеменника».
Больше Джона с призраком ролфийского предка не общалась. Зато она сделала еще одну неловкую попытку освободить руки, но только снова стукнулась шишкой и тихонечко заскулила от боли, потревожив тем самым свою пленительницу.
Грэйн разбудил волк — тот самый белый волк Оддэйна,
что уже приходил однажды в ее сон. И вот он явился снова, лег рядом и положил лобастую голову на колено ролфи, вздохнув, как человек. Грэйн-во-сне неуверенно улыбнулась и протянула было руку, чтоб коснуться серебристого меха, но посланец богов уклонился от неловкой ласки и посмотрел на нее одновременно с гордостью и печалью. А потом встал и ткнулся ледяным влажным носом в щеку эрны Кэдвен:
«Проснись, эрна. Разве ты не чуешь взгляда врага?»
И Грэйн немедля почуяла — и проснулась, не успев согнать с лица блаженную улыбку. Впрочем, неуместное благодушие мигом покинуло эрну Кэдвен.
«Я спала! — с ужасом осознала ролфи. — Кровь Локки, я спала! Но где… О! Вот она!»
Добыча была на месте, такая же спеленутая, как и прежде. Грэйн выдохнула и потерла шею, прогоняя вязкие остатки дремоты. И пробудилась окончательно, встретив неподвижный холодный взгляд грязно-синих шурианских глаз.
«Ого, как взглядом-то сверлит, гадина!» — усмехнулась про себя ролфи, а вслух сказала, борясь с зевком:
— А! Вот вы и очну-у-улись, графиня…
Приветствие вышло с подвыванием, да и вообще, не слишком-то любезное вышло приветствие. Особенно подпортило его непроизвольное клацанье зубов в конце. Но, с Другой стороны, шурианская пленница была последней, с кем Грэйн желала бы любезничать. Эрна Кэдвен поднялась и слегка качнулась вместе с баржей, ловя равновесие. Ноги болели. Голова тоже. Скверно.
Однако теперь все-таки надо соблюсти хотя бы видимость необходимого ритуала — на этом, помнится, Конри и Священный Князь настаивали особо.
— А раз очнулись, — хмуро продолжила Грэйн, — так сделаем все по правилам.
Пленница ответила невнятным, но очень недовольным мычанием через кляп.
«Нет! Эйккен, ты когда-нибудь видел подобную наглость?!» — мысленно возмутилась Джона.
Но подлый пращур демонстративно молчал. Доволен, стало быть, жареный пес!
— Итак… — Ролфи подошла к добыче и бесцеремонно ощупала шишку на ее затылке. Мычание сменилось стоном. Впрочем, опасности для жизни пленницы шишка не представляла — Грэйн мимоходом порадовалась тому, как удачно приложила шуриа рукоятью скейна.