Дед-пращур молчал, но в его молчании содержалось столько удовлетворения, что Джоне стало совсем неуютно. А вдруг это наемники эсмондов? Хуже быть не может. Не зря последние несколько дней леди Янамари старалась нигде не показываться в одиночестве. За ней следили, в том не могло быть никаких сомнений. Диллайнское волшебство, оно неуловимо, как совиный полет по ночному лесу — тихое, бесшумное движение или легкое касание чуть влажного февральского ветра. Непосвященный никогда не догадается, что на него уже расставлены капканы.
Джона осторожно приподняла голову, чтобы осмотреться. Маленькое удовольствие при такой огромной шишке. Если бы не прическа (прощайте, крокусы и ленты!), то череп раскололся бы — это точно. Света от потайного фонаря едва хватало, чтобы разглядеть похитителя… Похитительницу! Леди Янамари даже зажмурилась, не в силах сразу поверить собственным глазам.
«Эта женщина… Это же та девица из оперы! Это же Ролфи! Ты мне на нее указывал!»
В мыслях тоже можно взвизгнуть, точно овод за зад укусил. Да, да, да! Она же все представление только и делала что таращилась на графиню, и Джона чувствовала на себе сверлящий взгляд девицы в белом платье. Теперь-то ролфийка улыбалась во сне, эдак удовлетворенно, можно сказать, торжествующе. Высокая, крепкого сложения, сразу видно — сильная… Такой, в принципе, ничего не стоит свернуть шуриа шею, точно двухнедельному цыпленку.
«Что?! Испугалась? Чистокровная ролфийская дева, между прочим», — важно пояснил призрак.
«Замечательно. И ты уже узнал, чего этой деве от меня надобно?»
«Она сама тебе скажет»
«Прежде чем утопить?»
Джона попыталась перегрызть кляп — тщетно. Потом принялась дергать руками. Не тут-то было. Едва локти сама себе не вывернула. Ролфийка-то оказалась мастерицей вязать узлы.
«Эйккен, ты должен что-то сделать, что-то придумать».
«Страшно змейке? Придавили змейке скользкий хвост?» — мерзко хихикнул вредный дед-прадед.
«Дался тебе этот хвост! И вообще, чему ты радуешься? Тому, что твою единственную собеседницу за последние полтысячи лет сейчас утопят в Лиридоне?»
Леди Янамари старалась не паниковать и не радовать пращура своим страхом перед непонятной ролфийкой.
«Стало быть, заслужила!» — фыркнул невидимый дух.
«Псина жареная! Предатель! — обиделась шуриа. — Тоже мне, родич называется».
Но, кажется, Эйккену все происходящее было исключительно по душе. Он счастливым шмелем весело гудел рядом: «Симпатичная девчушка, настоящая дочь Морайг!»
Девчушка? Нет, вы это слышали? Толстощекая наглая девка, у которой на лбу даже во сне написано: укушу! Нос… нет, нос у нее как нос. А вот подбородок тяжеловат. И зубы наверняка острые-преострые.