Пропев-проговорив заклинание до конца, тив стал ждать, когда губы пленницы растянет блаженная счастливая улыбка, когда она начнет строить ему глазки и кокетничать со стражами, предлагая себя хуже подзаборной блудницы. Ждал, поглядывая на часы, терпеливо ждал, но ничего не происходило. Шпионка мрачно щурилась и молчала, плотно сжав распухшие губы. Время шло.
— Ну, что ты нам расскажешь? — спросил Удаз.
— Ничего. Но ты можешь еще раз не только спеть, но и сплясать, ублюдок, — не ответила, а выплюнула она.
За что тут же отхватила горячую оплеуху от одного из стражей. Просто так, чтобы не распускала язык. А тив оцепенел от неожиданности.
Этого просто быть не может! Магия не подействовала? Почему?
Взгляд его упал на клейменное волчьей головой плечо девушки.
— Завяжите ей руку. Немедленно!
Чтобы Сила Предвечного разбилась о языческое колдовство ролфи, как волна о волнорез?
Шпионка засмеялась, видя его растерянность.
— Если понадобится, я срежу клеймо вместе с кожей и мясом, — пригрозил дознаватель.
Она плюнула. Слюна и кровь потекли по подбородку. И теперь страж вложил в ответный удар больше силы — врезал так, что едва голова не отвалилась.
— Ну надо же… — сплюнув выбитый зуб, прохрипела девушка. — Мало того что ублюдок-полукровка, так еще и дурак… Что, настоящие эсмонды закончились, раз уже бракованных посылают?.. Сила не в знаке, смесок, сила в верности, но не для ублюдков вроде тебя…
Вряд ли ролфи знала, что ее удар пришелся тиву ниже пояса. По самому болезненному месту — по происхождению. Она-то не ведала, а вот стражи сразу поняли, что к чему. И, не сговариваясь, одновременно ухмыльнулись. Конечно, они догадались, что легат — не чистокровный диллайн и не эсмонд, а так… нечто промежуточное, ни рыба, ни птица, ни зверь.
Надо было срочно спасать репутацию. Срочнее не придумаешь.
— Ты мне не нужна, ролфи. Какой от тебя толк — ничего ты не знаешь такого, чего бы не знал я сам или в Эсмонд-Круге. Ты так бездарно попалась, что могу предположить — выкуп за тебя лорд Конри платить не будет. А для расспросов у меня графиня есть, — заявил Удаз, всеми возможными способами демонстрируя пренебрежение к пленнице.
Но никого он не убедил, даже толстых олухов-стражей. Те глядели на ролфийку разве только не с ужасом. В их нефритовых глазах открытым текстом читалось: «Колдунья! Она пересилила магию легата эсмондов!»
Какой там снасильничать, как, должно быть, надеялись сделать после допроса, они теперь и под угрозой пытки к девке не притронутся. Даже для обычной пытки. Колданет со злости, а у них мужское достоинство отсохнет.