Затем он дружески раскланялся с Ренуаром и уехал. Тот проводил его взглядом и пробормотал:
— Глупец! Слепой и тщеславный глупец, презирающий «зрячих»!
Было уже около часу пополудни, когда Беранже подъехал к замку, где жила госпожа де Лаверди. Это было большое, роскошное здание, построенное в прошлом веке и окруженное огромным садом, представляющим собою копию с Трианона.
Молодая женщина находилась в это время на балконе, закрытом полотняной маркизой (Маркиза — матерчатый навес над окном или балконом для защиты от солнца.) и убранном цветами. Она весело разговаривала с каким — то высоким и стройным мужчиной, стоящим спиной ко входу.
— Наконец, вот и вы, маркиз! Откуда это вы являетесь? А я уж думала, что вы умерли или что вас взяли живым на небо, как Эноха! — весело вскричала Марион, протягивая маркизу руку.
— Ах, сударыня! Одно дело, которое я проклинал от души, удерживало меня так долго вдали от любимого существа, — ответил Беранже, любезно подходя к госпоже Лаверди, чтобы поцеловать ее тонкие пальцы.
В эту минуту обернулся собеседник молодой женщины. К удивлений всех, едва маркиз взглянул на него, как глухо вскрикнул и отступил шаг назад.
Впрочем, изумление маркиза имело основание. Большие, голубые глаза незнакомца, спокойно и строго смотревшего на него, были точно такие, как у рыцаря, с которым он бился ночью во время кошмара. До своего странного сна, маркиз никогда раньше не видел этого человека, но впечатление от этого сходства было до такой степени живо, что он чуть не выдал себя. Однако Беранже был слишком светским человеком, чтобы не понять всю странность своего поведения.
— А где Алиса? Надеюсь, она уже не больна? — пробормотал он, чтобы дать себе время оправиться.
— О, нет. Она здорова и сейчас придет сюда. Но позвольте мне, маркиз, представить вам моего дядю — барон Гюнтер де Рентлинген, брат моей belle — mere (Belle — mere (франц.) — здесь: свекровь), — с лукавым смехом сказала Марион, желая вывести из неловкого положения гостя.
Молодые люди пожали друг другу руки.
Затем завязался общий разговор. Тем не менее взгляд Беранже постоянно обращался на лицо Гюнтера, странное сходство которого с рыцарем, виденным им во сне, страшно поражало его и производило на него какое — то болезненное впечатление.
Приход Алисы отвлек его мысли. Увидя бледную молодую женщину, нерешительно остановившуюся на пороге, маркиз подбежал к ней и поцеловал ее с взволнованным и счастливым видом. При виде этого Гюнтер вспыхнул и ушел с террасы. Марион последовала за ним, желая на минуту оставить молодых супругов наедине.