Очевидно, этому человеку доставляло удовольствие сознание собственного превосходства. Келли взглянула на стеллаж, на который он насмешливо указал пальцем. Количество книг действительно впечатляло.
– Так что вам угодно? – тем же высокомерным тоном осведомился продавец. – История? Библиография? Фольклор? Поэзия? А может быть, мистика?
Келли покусала губу.
– А нет ли у вас книг писателя, живущего здесь неподалеку, на озере? Я знакома с ним и хотела бы знать, о чем он пишет.
Губы продавца скривились.
– А, этот! – с неподражаемым сарказмом отозвался он. – Некий Грей. По крайней мере у него хватает ума писать под вымышленным именем и не называть своего настоящего. Он пишет вестерны – дешевые «мыльные оперы». Разумеется, такой халтуры я не держу – надо все-таки знать границы приличий.
Келли холодно взглянула на него и молча поклялась, что никогда не станет ни с кем говорить в таком же тоне.
– Так что же вам угодно? – спросил продавец, возвращаясь к делу. – Вот замечательная книга с цветными фотографиями грибов нашей области. На этой неделе на нее сделана скидка, она стоит всего сорок девять долларов девяносто пять центов.
– Мне нужна книга Коллинза, – кратко отозвалась Келли. – Больше ничего.
Продавец выкатил глаза, даже не пытаясь скрыть отвращение. Вспыхнув, Келли отвернулась и уставилась на стеллажи. Не удивительно, что Зейн был настолько зол на нее, подумала она. Она вела себя в точности как этот отвратительный, мерзкий тип. Келли ощутила в груди болезненную тяжесть.
Невидящими глазами она смотрела на полки с детской литературой. Почему она решила купить роман Зейна, она и сама не знала, – вероятно, из раскаяния, как жест примирения, чтобы извиниться и попросить Зейна подписать книгу. Порадуется ли он этому? Или оскорбится?
С холодным изумлением она внезапно поняла, что смотрит на экземпляр собственной последней книги, «Мой дружок единорог», выставленной на полке. Келли побледнела. Да, ее книга стояла здесь – уцененная наполовину, среди десятков других детских книг. Келли взяла книжку, растерявшись от неожиданного открытия.
Она повернулась к продавцу, который выписывал ей счет.
– А что вы можете сказать мне об этой книге? – спросила она, показывая ему обложку с надписью «Мой дружок единорог».
– Мало что, – заявил продавец, бегло взглянув на книгу. – По крайней мере я слышал, что это безвредное чтиво.
– Безвредное? – переспросила Келли, чувствуя, как зазвенел ее голос. – Что вы имеете в виду?
– Именно то, что она безвредна, – отрезал продавец. – Слабая книга. Слишком гладко написана. Не книга, а ванильный пудинг.