Подбадривая себя таким образом, я приближался к горе. Она оказалась больше, чем я себе представлял – на глаз, метров пятьдесят высотой. Одно радовало, склоны у нее были некрутыми (градусов двадцать-тридцать) и забраться по ним до вершины труда большого не составит. Да, переоценил я маленько свои силы. Как же, не составит! Взбирался я с большим трудом, кряхтя и поминая чертей, которым наверняка в этот момент сильно икалось. Несколько раз пришлось устроить передышку, и когда я наконец добрался до вершины, мои ноги слегка дрожали и настойчиво напоминали о недавнем походе на рынок. В бессилии опустившись на какую-то каменюку, поросшую лишайником, я вытянул их и с блаженством выдохнул. Да-а-а, какой же я все-таки хиляк!
Паршивая горка отняла так много сил, что я не обращал внимания на окружающее, а когда поднял взгляд, то обнаружил, что вечер уже вступил в свои права. Солнце садилось, облака розовым туманом зависли над горизонтом. Неспешно наступали сумерки, накрывая лесную чащу у меня под ногами, в вечернем воздухе пахло листвой. Я все сидел и смотрел на окружающее великолепие, с умиротворением в душе наблюдая за медленной сменой небесной палитры. Вскоре она приобрела фиолетовые оттенки и потемнела. Мне пришло в голову, что совсем скоро наступит ночь. Эта мысль меня отрезвила. Мне же еще до поселка добираться черт знает сколько, а я сижу тут, расслабляюсь! Встав и надев рюкзак, я в последний раз окинул взглядом окрестности и тут заметил какой-то интересный блеск чуть ниже по склону, противоположному тому, откуда я пришел. Эта сторона горки была немного круче, и деревья на ней росли только у самого подножия.
Пощурившись на неизвестную блестящую штучку, я решил спуститься и посмотреть, что там. Я ведь уже говорил, что как сорока люблю все блестящее? Так вот и сейчас, даже не раздумывая особо, я стал спускаться по склону. Спуск давался тяжело, земля осыпалась под ногами, но я аккуратно передвигался вниз, держась за хиленькие кустики и приближаясь к вожделенному блеску.
Наконец, спустившись метров на пятнадцать, я подобрался к его источнику. Нечто металлическое выглядывало краем угла из земли. Утвердившись на склоне двумя ногами, я протянул туда руку, другой держась за мясистый куст лебеды, и с энтузиазмом археолога начал раскапывать находку. Земля осыпалась под моей рукой и я, наконец, смог зацепить за краешек и вытащить предмет, из-за которого спускался сюда. Им оказалась... консервная банка! Нет слов (цензурных) описать мое разочарование! Швырнув ее со злостью вниз, я в расстроенных чувствах ухватился за мясистый кустик и начал подниматься. Но... Хрусь! Кустик оказался у меня в руках, ноги соскользнули по осыпающейся земле и я, наращивая скорость, полетел догонять банку.