Второй гладиатор пошел дальше, и первый направился следом за ним.
- Подожди, - вдруг сказала женщина.
- Да, госпожа?
- Мы не виделись с тех пор, как ты был в цирке.
- Да, госпожа, с тех пор, как вы приказали связать меня.
- За тебя вступился Палендий - твои подвиги на арене восхитили его.
- Да, госпожа.
- Только благодаря Палендию тебя помиловали и отдали ему.
- Да, а потом начальнику школы гладиаторов, - добавил он, - где учат убивать.
Она хотела отодвинуться подальше, но за спиной была рама иллюминатора.
- Теперь я свободен, - продолжал он. - Я получил свободу после десятой победы... и седьмого убитого.
- Понимаю, - кивнула она.
- И теперь я так же свободен, как и вы, - добавил гладиатор.
- Да, понимаю.
Зачем он подошел так близко? Неужели он по-прежнему остался грубым, невежественным крестьянином? Неужели он считает, что находится в грязной деревне, где скот бродит вокруг хижин? Он и в самом деле так равнодушен к сословным различиям Тереннии? Она смутилась и вспыхнула. Всего на расстоянии вытянутой руки от нее вздымалась грудь гладиатора.
- Палендий питал большие надежды насчет тебя, - произнесла она, глядя в сторону. Гладиатор пожал плечами.
"Да как ты смеешь стоять так близко!" - думала она!
Палендий вез с собой двадцать бойцов и целую свиту обслуги, тренеров, врача, секретарей. Он направлялся на Ирис - планету из первого квадранта, неподалеку от Митона.
- Я не слишком силен в боях с разным оружием, - сказал гладиатор, глядя на нее.
"Пожалуйста, не стой так близко, - молила она про себя. - Неужели ты не видишь, что мне неудобно?"
- Но даже такие бойцы, как Аркон и Мир-Сан сначала мало что умели.
Этих двоих знали во всей Империи. Им приходилось выступать даже в главном цирке.
- Тебе нравится в цирке? - спросила она.
- Да, - задумчиво ответил он. - Свет, люди, музыка, азарт... все это очень возбуждает.
- Я понимаю, почему людям нравятся такие зрелища. Но цирк - это не мое призвание.
- Ты свободен. Ты можешь уйти от Палендия, - возразила она.
- Он спас мне жизнь, и я служу ему.
- Несомненно, он хорошо тебе платит, - заметила женщина.
- Да.
- Ты гумилиори, у тебя не может быть призвания, - сказала она.
- А рабам вообще не приходится выбирать, - ответил гладиатор, глядя на нее в упор.
- Что ты хочешь этим сказать? - воскликнула женщина.
- Ничего, госпожа.
Она почувствовала слабость и головокружение. Что могли значить его слова? Она перепугалась, как рабыня перед хозяином.
- Почему сегодня вечером ты так смотрел на меня? - сердито спросила она.
- Вам показалось, госпожа.