– Джессика Гвиччиарди попала в больницу?
Арчибальд сидел, ссутулившись и склонив голову.
– Однажды на занятиях в университете, – продолжал он, – она упала в обморок и оказалась в коме. Ее родители и я на протяжений двух дней не выходили из больницы, молясь и надеясь… Но дни ее были сочтены, и она умерла.
– Бог мой!.. – Корделия закрыла лицо руками.
– Я сам был во всем виноват. Не позаботился вовремя о ней! Не обеспокоился тем, что она быстро худеет. Почему-то не заметил вовремя, что она больна. Как можно было этого не заметить?
Корделия встала, подошла к нему, осторожно положила ладонь на его здоровое плечо и тихо спросила:
– Может быть, Джессика Гвиччиарди не хотела, чтобы ты знал о ее болезни?
– Но почему не хотела? Ее самой вскоре не стало. И не стало ее любви…
Синие глаза Корделии печально смотрели на него.
– Наверное, она была такой же упрямой, как и ты. Тебе же не хотелось, чтобы кто-то еще, кроме тебя самого, лечил твою рану. Почему ты сегодня сам тащил эти чертовы пакеты из багажника в кухню? Почему не разрешил мне сделать это?
– А чтобы ты не думала, что я ни на что не гожусь.
– Во-первых, я так и не думаю. А во-вторых, твое упрямство мешает тебе быстро восстановиться после ранения.
Арчибальд-Александр упорно молчал. Никогда и ни с кем он не разговаривал о своей прошлой жизни. Нет, он не упрямый и не капризный. Просто у него есть сила воли и хватает мужества молчать, не показывая, что ему больно.
Что же касается Джессики, то конечно же отец и брат Джордж знали о ней. Но он никогда не рассказывал им о разъедавшем душу чувстве собственной вины за то, что с ней случилось.
Корделия ласково посмотрела на него.
– Александр, пойми, Джессика Гвиччиарди берегла тебя. Ей не хотелось, чтобы ты беспокоился о ней. Она считала, что должна выглядеть в твоем присутствии всегда здоровой, сильной и самостоятельной. То есть старалась быть такой, какой ты хотел ее видеть, – молодой и красивой…
– Все равно, только я виноват в том, что с ней случилось!
Корделия отрицательно покачала головой.
– Нет, не мучай себя, ты ни в чем не виноват. Женщине вообще свойственно стремление предстать перед мужчиной, который ей хоть немного интересен, в лучшем свете. Только когда мы действительно уверены в своем избраннике, можем довериться ему, открыться полностью и обрушить на него массу проблем, о которых он на первых порах даже и не подозревает.
Он продолжал сидеть, понуро опустив голову.
– Мы были вместе целый год и собирались пожениться. Джессика должна была доверять мне.
– А ты сам доверял ей?
Арчибальд-Александр вскинул на Корделию недоумевающий взгляд.