— Видите ли, подруга Клемма утверждает, что академик никогда не жаловалась на сердце. Может быть, произошла ошибка?
Александра Николаевна зарделась от негодования:
— Скажете тоже… Да мы с нее пылинки сдували! Когда такое случилось, мы больше месяца в себя приходили! Я, например, до сих пор не могу себе этого простить, хотя понимаю, что ни в чем не виновата. Честно скажу: вашим людям здесь делать нечего.
То же самое Скворцов услышал и от молоденькой медсестры Полины.
— Такого исхода не ожидал никто, — объясняла девушка. — В принципе это рядовая операция, какие в больнице делают десять раз на дню.
На вопрос о действиях Белозеровой Константин также не услышал ничего нового.
— Анна Петровна, как всегда, действовала выше всяких похвал, — прокомментировала Краснова. — Когда снова выключился этот дурацкий свет и мы с Замшиной растерялись, Белозерова быстро привела нас в чувство.
— Во время операции погас свет? — удивился Скворцов.
Полина развела руками.
— Такое случилось только на операции Клемма? — Константин почувствовал, как вспотели ладони.
— Представьте себе, нет, — заметила девушка. — Недоразумения с электричеством начались в больнице примерно за неделю. Ни с того ни с сего выбивало пробки. Все пришли к выводу, что в городе давали большое напряжение. Кстати, Анна Петровна ужасно переживала по этому поводу, требовала вызвать квалифицированных специалистов, а не аварийку, которая открывала щиток, вставляла пробки на место и тут же уезжала, даже не пытаясь определить причину. Хорошо еще, наш охранник Егор тоже умел это делать. Потом обходились без их помощи. Егор сразу устранял неисправность. А мы все носили фонарики.
— А в конце концов, причина была определена? — поинтересовался Константин.
— Вроде нет, — пожала плечами Полина. — Когда главврач соизволил вызвать электриков, те ничего не обнаружили.
— Сколько дней после смерти Клемма продолжало выбивать пробки? — уточнил Скворцов.
— Ну, наверное, дня два, — наморщив лобик, ответила Полина.
— Понятно. — Оперативник перешел к другой теме. — Скажите, если больной умирает, сколько времени вы храните его медкарту?
— Это вы в нашем архиве узнайте, — посоветовала Краснова, — уж они вам точно скажут.
В архиве молодящаяся женщина неопределенного возраста ответила Константину, что карта Клемма будет храниться у них еще лет десять. Скворцов, тряся удостоверением, попросил даму разыскать документ, и та ленивой походкой направилась к огромным стеллажам.
— Ничего не понимаю, — послышался ее недовольный голос. — Сергеева-Клемма, вы говорите? В ячейке на С ее нет. И на К тоже.