Зибенберг рассказывает, что раскопки велись одновременно на разных ярусах и, волею судеб или случая, понимай как знаешь, копье и пулемет были найдены в один и тот же день.
Дом стоит в ста метрах от Храмовой горы, которая видна из его окон, и при таких его музейных витринах нет ничего удивительного, что однажды, тоже в день Девятого Ава, когда жена Зибенберга выглянула в окно, привиделся ей горящий Храм. Языки пламени взлетали к дымному небу, и левиты бросались в огонь. Долго не могла она опомниться от этой картины.
В эпоху турецкого владычества права собственности закреплялись купчей, которая называлась "кушан". Подрядчик, отстраивавший Еврейский квартал в Старом Иерусалиме и работавший у Зибенберга, замечает в фильме, что самый бесспорный "кушан" евреев на Палестину кроется здесь, в недрах Старого города, и сейчас каждый может потрогать его руками.
Вернуть себе этот "кушан", казалось, невозможно: недра Старого Иерусалима запечатаны вековой застройкой. "Не трогать!" — кричит нам внешний мир, прежде всего арабский, а заодно и наши собственные ортодоксы. Как добрались бы мы хотя бы до частицы нашего прошлого, если б не те же арабы, если б не Иорданский легион, сжегший дотла Еврейский квартал?..
После Шестидневной войны и освобождения Иерусалима кто-то подал идею отстроить весь квартал на гигантской плите, которая в будущем станет крышей раскопанного подземного музея древней еврейской истории. Но на это требовались огромные деньги, строители наступали археологам на пятки. Идею удалось осуществить лишь частично. Еврейский квартал отстроили пышно и целиком, а раскопки под ним почти засыпаны.
Но когда после фильма о доме Зибенберга началась телевизионная дискуссия на темы, продиктованные все тем же кануном Девятого Ава, ее участники, израильские историки и теологи, расположились не среди новых каменных палат. Они спустились в удивительное место, честь открытия которого принадлежит профессору-археологу Нахману Авигаду.
Место названо "Сожженным домом", потому что оно представляет собою подлинный дом в древнем Иерусалиме, обугленный пожаром при штурме римлянами Верхнего города ровно 1914 лет тому назад.
Верхний город продержался еще с месяц после разрушения Храма. Храм погиб в пожаре Девятого Ава, дом сгорел восьмого числа месяца элула. Известно имя хозяина: Бар-Катрос. Это имя высечено на одной из каменных гирь, найденных на кухне сгоревшего дома. Это имя упоминается и в Талмуде, откуда мы знаем, что Бар-Катрос принадлежал к роду священнослужителей Храма. То есть к аристократам Иерусалима, которые жили в верхней части города, — там, где и раскопан дом.