Под трибуной жарили и ели змей, перед Асадом стояла бутылка диетического нарзана.
Вернемся теперь к смертнику, которого видел Давид Илуз. Точнее — к самому Илузу. Марокканский еврей, житель заштатного израильского городка, населенного такими же, как и он, марокканскими евреями. Семья, баранка и еще футбол.
— Смертник? Конечно, видел его. И лицо разглядел, — выговорил с трудом Илуз.
— Можете описать? Какой из себя? — навалился репортер.
— Какой, какой... — рассердился Илуз, — мальчишка... От силы лет двадцать. Может, меньше.
— Что еще?
— Чего еще вам надо?.. "Хамуд"!
На иврите "хамуд" значит "милый", "симпатяга", "добрый малый". Илуз перевел дух.
— Я бил в него из пулемета и жалел его, и себя жалел!.. — проговорил он с внезапной силой.
Израильское радио передало эти слова среди тысячи других слов, записанных репортерами на развалинах израильской базы и в больницах в день трагедии в Тире. Ничего не помню. А слова рядового израильского солдата о противнике, которого он убил, защищая свою жизнь и жизнь товарищей, никогда не забуду.
Как известно, чудо хануккальной лампады состоит просто в том, что она теплится. Хотя всякий раз, когда ее зажигают, ума не приложишь, откуда налить в нее хоть каплю надежды на победу в мире света и добра.
Кто, например, виноват в польских событиях? Как стало известно на Западе, польские власти на подмогу штыкам и танкам пустили версию о сионистском заговоре: Польшу пытаются погубить евреи. В частности, вспомнили, что один из главных лидеров "Солидарности" вовсе не поляк: уцелел ребенком от крематория, прикрылся фамилией своих польских спасителей — и вот, отблагодарил.
Наше радио сообщило об этом обвинении в последних известиях, а затем перешло к текущей программе передач, в которую как раз на этот день и час еще неделю назад был включен рассказ израильтянки Ханны Мельсдорф о том, как в Польше, откуда она родом, она уцелела от крематория, благодаря доброй польской спасительнице.
Словом, произошло одно из совпадений, которые в Израиле случаются так часто, что начинаешь сомневаться, так ли уж случаен случай.
Трехлетней девочкой Ханна Мельсдорф попала в селекцию на железнодорожном полустанке близ Лодзи. Селекция происходила прямо на виду у кучки польских крестьянок, сбежавшихся поглазеть, что там делают с евреями. Мать Ханны воспользовалась этим, чтобы попытаться спасти девочку. Улучив момент, она нашла в себе силы оторвать от себя дочку и толкнуть ее к одной из полек: "В пальто у девочки зашиты деньги — возьмите себе, только спрячьте ее, ради Бога!"