На этом интересе кстати, зарабатывает целая отрасль индпошива. Беременность здесь не изображает из себя тощего аиста или постную капусту. Беременность здесь не только святое дело, но и физическая красота, ее не прячут, а наоборот, горделиво подчеркивают.
Одним словом, к тому моменту, когда на бывшем пустыре вокруг "дома молодоженов", приходит срок стричь первую травку, население его увеличивается вдвое. Предположив, что к следующей весне население дома увеличится вчетверо, вы не очень ошибетесь.
Внизу на террасах открывается постоянно действующий съезд детских колясок. Среди них, как сироты, бродят высокопородистые псы, внезапным и непонятным для себя образом лишившиеся прежнего уважения своих хозяев. Теперь уже вопрос не ъ том, как это дом не поднимается в воздух от стонов любви, а как это он не разлетается на куски от детского визга и крика. Кто может, съезжает подальше от новостройки, но никто никогда, ни при каких обстоятельствах, ребенку слова не скажет и не предъявит претензий его родителям.
После того, как ребенок впервые пролепечет слово "има", то есть "мама", он тут же освоит вопль: "роце"! или "ло роде!", то есть "хочу" или "не хочу". На эти два требования его детского превосходительства нет управы. Поучительные контрвопли родителей нисколько не помогают, ребенок все равно ни в чем не знает отказа. Ему улыбаются самые нежные тети и самые свирепые дяди, нищие и богачи, полицейские и воры. Культ ребенка начинается в момент его появления на свет, когда к родительнице, прямо в палату, дефилируют вслед за мужем все родственники и сослуживцы.
Израиль не смог оградить себя от самых тяжких видов преступности, но когда похитители убили мальчика, весь наш преступный мир немедленно и категорически заявил о своей непричастности к этому единственному случаю киднапа.
Не троньте ребенка.
А вот если вам хочется заработать на его родителях — пожалуйста. Откройте торговлю приданым для младенца или магазин детского платья — успех обеспечен, даже при отсутствии у вас всякого коммерческого таланта. Если же вам, наоборот, хочется выйти не в коммерсанты, а в писатели — тоже вперед! Накропайте детскую книжку. Ее оторвут с руками и ногами, даже если вам и не так повезет, как Иехуде Атласу. Первый же литературный опыт этого бородатого газетчика, издавшего детскую книжку, превратил его в автора бестселлера, который уже размножился через грампластинки, радиопередачи и театральные представления.
Другой журналист, Дан Альмагор, вечно лохматый за недостатком времени причесаться, нашел все-таки время возвести на Парнас ребенка своих знакомых — ту самую девятилетнюю поэтессу, которую теперь хвалят газеты. Это он отнес ее стихи не в какую-нибудь зачуханную лавчонку, а в фирму "Кетер", и это солиднейшее иерусалимское издательство сочло необходимым их напечатать.