Он искал Луизу и, наконец, мельком увидел её: она выходила из зала. Конрад бросился за ней. В коридоре её уже не было. Она стояла на верхних ступенях лестницы, ведущей в спальные комнаты, — высокая, в бархатном тёмно-красном платье, расшитом серебряной нитью.
— Луиза!
Она не отозвалась, пристально глядя в большое прямоугольное зеркало… Но зеркало ли это было?! В нём виднелись пологие холмы и равнины, расчерченные светлыми линиями дорог.
— Луиза! — Конрад вздрогнул от лёгкого скользящего прикосновения к волосам, будто над его головой пронеслось что-то невидимое, почти невесомое.
В этот краткий миг она исчезла, но может быть, ему только причудилось, что она была там, наверху? Охваченный внезапным испугом, он взбежал по ступеням, но не увидел зеркала. На белой стене пестрели изображения нагих античных богов и богинь в венках и гирляндах из роз.
Он заметался. Ему почудился её голос, зовущий его будто из-за стены. Он ответил, прислушался. Из бального зала доносилась музыка. Конрад заметил, что она изменилась, стала тише и беднее, словно часть музыкальных инструментов умолкла.
Он спустился в коридор, неярко освещённый канделябрами. Тотчас к нему порхнула жеманная дама в почти таком же, как у Луизы, платье с серебряными узорами на корсаже. Ранние морщинки вокруг глаз не портили её прекрасного лица. В пышных светлых волосах сверкал бриллиантовый гребень. Женщина была значительно старше Конрада и явно привыкла к вниманию мужчин. Она нисколько не сомневалась в том, что он уступит ей без малейшего сопротивления. Нашёптывая ему что-то вызывающе бесстыдное, она увлекла его обратно на лестницу. Он не противился: Луизы наверняка не было в зале. Её не было уже нигде.
Её мир умирал. Величественный замок разрушался, таял. Стены дымились, изображения на них уродливо искажались. Музыка почти стихла, лишь жалобные стоны одинокой скрипки доносились откуда-то из глубины оплывающего здания.
За руку Конрада цеплялся обтянутый кроваво-красным бархатом торс, лишённый головы и ног. Клочья пышной юбки развевались, истлевая на глазах. Не замечая, что тает, как снег под солнцем, дама весело болтала. Её голос звучал из пустоты. Оттолкнув её, Конрад бросился прочь из замка. Пол под его ногами прогибался.
На квадратном дворе темнели плоские силуэты деревьев. Над чёрным шпилем центральной башни горела огромная, как медное колесо, луна.
Густо-фиолетовое небо внезапно порвалось; сквозь лунный диск хлынул свет, быстро съедая остальные детали ночного пейзажа, и под ними проступил другой, знакомый и безрадостный: громады холмов, волны, разбивающиеся о скалы, песчаный берег, усыпанный разноцветными створками раковин. Дом глядел на своего хозяина тёмными окнами, безмолвно упрекая его в долгом отсутствии. Иллюзорные приключения окончились.