— Ого, рулишь, сестрица? — Старшина пытался утереть закопченное лицо. — А мы, выходит, тикаем. Приказ отвести орудия был. Снарядов — ноль. Только тронулись, «Юнкерсы» навалились. Оба орудия вдребезги. Комбат погиб. Вроде у хутора Пятницкого дивизион сосредотачивается. Что осталось. Вы не туда?
— Мы к Камышовой, висите пока по дороге.
— Добро, — старшина задрал голову. — Вот суки, опять разворачиваются. Чтоб им… Извини, подруга.
Катя в двух словах выразила свое мнение о немецких пикировщиках.
Сапер издал одобрительное мычание. Старшина засмеялся.
— Конкретно загибаешь. Но вообще-то, дела паршивые. Немцы прут, уже к вокзалу прорываются. С танками лезут, гадюки. Да вы не смотрите, мы эвакуацию прикроем. Только бы снарядов подбросили.
Артиллеристы спрыгнули, когда «ЗИС» с ранеными увяз в мешанине повозок и машин. Впереди устрашающе рычал трактор с прицепом и полковой пушкой. На обочине чадил разбитый бензовоз. Со стороны Николаевки доносился шум боя.
Сапер все поглядывал туда.
— Не прорвутся, — сказала Катя. — Сейчас точно не прорвутся.
Сапер яростно стукнул себя по колену, принялся показывать на пальцах.
— Говорю, не прорвется немец. Эвакуируем вас, — пробормотала Катя.
Говорить сапер не мог, но взгляд над засохшими в черной корке бинтами был понятен.
— Уйдете морем, точно говорю, — упорно заявила Катя, останавливаясь, чтобы не уткнуться бампером в зад полуторке, ковылявшей на спущенных скатах. Из ее кузова отстраненно смотрел раненый моряк, крепко ухватившийся за ствол «ДШК».
Вдоль дороги все гуще стояла техника и распряженные повозки. Метался военинженер 2-го ранга, стояли 122-мм орудия, похожие на брошенных обиженных слонов. Впереди была Камышовая бухта, там что-то чадно горело. Высокие столбы черного дыма стелились над берегом.
— Мы пока в сторонку, — пробормотала Катя, сворачивая с дороги. Трехтонка перевалила через кювет. В кузове сообща застонали. Катя, стиснув зубы, провела машину мимо пирамиды пустых ящиков. «ЗИС» взобрался на пригорок и скатился в лощину. Остановились у зарослей диких маслин.
— Передых, — сказала Катя, глуша мотор.
16.28. Во втором секторе обороны противник, отбросив левый фланг 7-й бригады морской пехоты, выходит на серпантин Ялтинского шоссе. Бригада с боем отходит на высоты Карагач и к Максимовой Даче. Остатки 386-й стрелковой дивизии занимают оборону по южному гребню Килен-балки. В верховьях Лабораторной балки батарея 99-го гаубичного полка, имеющая по десять бетонобойных снарядов на орудие, ведет бой с пехотой и танками противника. На участке обороны Балаклавы относительная тишина.