Ребята пробирались по туннелю, и им казалось, будто они крадутся по громадной вене какого-то исполинского каменного зверя. Стены были холодными и влажными, а земля под ними усыпана грубой галькой. Молли предположила, что эти туннели были проложены какими-то древними подземными ручьями, в те времена, когда снег в горах таял каждый год. Однако этими туннелями кто-то пользовался: ведь чьи-то руки построили потайную дверь в дворцовую прачечную. Кто же? Молли задумалась. И откуда обо всем об этом знает няня Миклес? Ей представилась огромная, чудовищная масса горы, громоздящаяся над ними. Чувство было не из приятных — казалось, исполинская громада вот-вот раздавит их насмерть. «А вдруг этот туннель тянется на много миль?» — подумала Молли. А у нее уже болели ноги, хотелось пить.
Внезапно туннель резко повернул вниз. Они кубарем съехали по склону и свалились на дно. Молли с фонариком в зубах потянулась к Микки и развязала ему руки.
— Только не делай глупостей, — предупредила она его. В темной духоте туннеля ее голос прозвучал как-то на редкость свирепо. — У меня нет настроения шутить. Ты знаешь, что я сильнее тебя, к тому же, если что, Петулька тебя покусает. — Молли было неприятно изображать стерву, но следовало запугать Микки, чтобы он не вздумал бежать. Микки потер запястья и отклеил ленту с губ.
— Дура, — ощерился он. — Тебя сюда никто не звал. Сидела бы у себя в своем времени. А теперь из-за тебя мы попали в беду. Тебе известно, кто построил эти крысиные норы? Ты об этом не подумала?
— Насколько я понимаю, — прорычала в ответ Молли, пожирая глазами королевский герб, вышитый на его халате, — если тут и есть крысы, так это — твои гнусные тамошние дружки. А те, кто построил эти туннели, наверняка лучше, чем твоя компания!
— Все равно ты дура. Ты ничего не знаешь ни об этом месте, ни об этом времени. — Микки чуть не лопался от злости. — Ну что может понимать такой доисторический человек, как ты?
— Пусть я и не из этого времени, — процедила Молли сквозь стиснутые зубы, — но в мои времена люди были в тысячу раз лучше, чем здесь. Они — твой народ — все больные на голову. Единственный более или менее нормальный человек — это няня Миклес. И, кстати, ты тоже больной.
— Да, я знаю. Я больной. И ты тоже больная, раз смеешься над моим нездоровьем!
— Я говорю не о твоем теле, — ответила Молли. — Ты больной, раз решился загипнотизировать весь народ, который живет у озера!
— Если бы я смог загипнотизировать тебя, я бы тебе внушил, что ты — куча дерьма, — сказал Микки. — Громадная куча навоза крылатой коровы!