— Ладно, уговорили!.. Слышу, Павел подъехал. Наверное, Батурина привез… Синоптик, какую планируешь погоду?
— Разномастную, Михаил Михалыч. На Северном побережье уже есть «сморчки» — отдельные ледовые припаи. На плато Росвумчорр свирепеет минус. У нас завтра погостит погода ясная и довольно теплая. Недолго, конечно. Заметелит с насморком.
— В море?
— Сами понимаете.
— Будет работа аварийно-спасательной службе, — Горюнов вытянул руку в сторону открывшего дверь Батурина… — Опаздываешь! Докладывай коротко и побыстрее.
— Был. Разговаривал. Супруге Воеводина все равно, где его захоронят.
— Неужели? — взмахнул руками Ожников.
— Прошу встать и помолчать минуту!.. Садитесь… Как увековечим память погибшего товарища? — спросил Горюнов.
Высказывались сумбурно. Из коридора на порог заступил Галыга. Дальше идти не решался.
— Чего тебе, Степан Федорович? — спросил Донсков.
— У нас с Богунцом предложение насчет памятника.
— Подслушивал, что ли? — хмуро сказал Горюнов. — Не вижу Богунца.
— Ждет снаружи. Можно его позвать?
— Только быстро! — согласился Горюнов.
Через полминуты Галыга вернулся с Богунцом и начал торопясь, будто опасаясь, что его остановят:
— Средства, отпущенные профкомом, — капелешные! А нужен стоящий, каменный. Поручите нам с Антошей. Сработаем в лучшем виде. Только Николай Петрович поможет.
— Степан Федорович, вам известно, сколько городские скульпторы требуют за памятник?
— Об этом и говорю! Плевать на них. Мы осилим втроем. Николай Петрович нарисует. Камень привезем с Хибин. Мои руки еще способны погрохать молотком и зубилом.
— А Богунец что будет делать?
— Я лошадиная сила.
Горюнов приподнял широкие брови:
— Не понял?.. Мастера-а! Каменную куклу вы сделаете, а не памятник! Память о друзьях на уровне самодеятельности! Неужели, Галыга, ты на это согласен?
— Вообще-то, конечно… Предложил, чтобы знали… Вложить труд свой хотел. А нет… Антоша, говори!
Богунец, засовывая руку в карман, шагнул к столу командира.
— Вот! — И на край столешницы упала тонкая сиреневая книжица. — Если не согласны на предложение Степана — отдаю!
Горюнов заглянул в сберкнижку, крякнул, передал Батурину. Тот полистал, отдал рядом сидящему. Книжица пошла по рукам.
— Чего мечтал купить? — спросил Донсков.
— «Волгу» с прицепом для путешествий.
— Все отдаешь?
— Могу добавить наличными.
— Не заболел, Антоша? — ехидно спросил Ожников. — Я не один раз видел, как ты бухгалтера тряс за недоначисленный гривенник.
— Копейка-то трудовая, потом заробленная!
— Даришь или с отдачей?
— Некрасиво, товарищ метеорологический инженер, называть человека жлобом.