На Дельрее были светло-синий костюм и ярко-зеленая рубашка под коричневым пальто примерно 1975 года выпуска. Вкус агента был столь же ужасным, как и его манеры. Он окинул Шарлотту презрительным взглядом:
— Да, да, да, кажется, мы попались в собственный капкан. — Шарлотта взглянула на него с высокомерным вызовом. Дельрей рассмеялся. — Ах, как жаль, что придется отправляться в тюрьму на… на всю оставшуюся жизнь практически ни за что. Не поделишься ли, милашка, своим эмоциональным опытом, как это — чувствовать себя полным лузером?
Стиль допросов Дельрея кардинальным образом отличался от стиля Кэтрин Дэнс. Райм подозревал, что она бы его не одобрила.
Амелия арестовала Шарлотту по обвинению в преступлении по уголовному праву штата, теперь настало время Дельрею арестовать ее по обвинению в преступлении по федеральному уголовному праву, собственно, даже за несколько преступлений: за взрыв бомбы в здании ООН, за участие в перестрелке в здании федерального суда в Сан-Франциско и ряд других более мелких дел.
Шарлотта заявила, что прекрасно осведомлена о своих правах, и начала очередную проповедь.
Дельрей погрозил ей пальцем.
— Минуточку, дорогуша. — Он повернулся к Райму: — Ну и как тебе удалось ее вычислить, Линкольн? Мы много всякого слышали по этому делу. Про каких-то там парней в форме, которые брали деньги у богачей, и про какого-то умника, повсюду оставлявшего часы в качестве визитных карточек. А тут до нас доходит, что уже и аэропорты закрываются. А я было собирался подремать немного, как вдруг мне сообщают: готовность номер один в здании управления строительства.
Райм подробно описал поспешный процесс криминалистического и кинетического расследования, который и привел их к прояснению истинного плана Часовщика. Кэтрин Дэнс высказала предположение, что он лжет относительно своих намерений в Нью-Йорке. И им пришлось заново проанализировать все собранные улики. Некоторые из них свидетельствовали о том, что он, возможно, замышляет похищение редкого экспоната из музея «Метрополитен».
Чем больше Райм думал над этим, тем больше сомнений у него возникало. В конце концов он пришел к выводу, что Дункан придумал историю с недоставленной посылкой, чтобы заставить их полностью сосредоточиться на версии с музеем. Такой осторожный преступник, как Часовщик, ни в коем случае не оставил бы подобных следов. Он подбросил им Винсента, заранее зная, что придурок все расскажет о церкви, в которой они прятались и в которой он разбросал массу музейных каталогов с упоминаниями о Дельфийском механизме. Кроме того, он говорил о нем не только Винсенту, но и Халлерштайну. Из чего Райм и заключил, что на самом деле у Часовщика на уме нечто совершенно иное. Но что? Кэтрин Дэнс еще несколько раз пересмотрела запись его допроса и решила, что Дункан скорее всего лжет, когда говорит, что выбирал свои «жертвы» исключительно из соображений удобства и безопасности.