– Как следует вам, ме’гзавцам, обг’ащаться к своему великому учителю?
– Герр Сведенборг! – отчаянно закричал 897-й.
– Сесть! Ангел-кадет 898-й!
Теперь подскочил моряк.
– Что есть наш пг’едмет? – зашипело на него.
– Наш предмет есть подготовка и изучение непреклонных правил поведения ангела при работе с овечкой, герр Сведенборг!
– Сесть! Ангел-кадет, тьфу гадость... Тиль!
Толик принял участь покорно.
– Что есть основная задача ангела?
– Извините, герр Сведенборг, я тут недавно...
– Штг’афной! Сесть! Ангел-кадет 897-й! Отвечать!
– Задача ангела есть исчерпание личных штрафных! – Летчик дрожал от усердия, потому что больше дрожать было не от чего.
– Что есть штг’афные?
– Штрафные – есть оценка поступков!
– Каким обг’азом списываются штг’афные? Ангел-кадет 898-й!
Вызванный подскочил навытяжку и крикнул отчаянно:
– Штрафы списываются за деяния овечки!
Парочка держалась шатким строем, как новобранцы перед зверюгой-сержантом.
Толик изготовился к неизбежному провалу, но вздорный учитель обмяк, ухватился за подбородок и погрузился в печальную думу, сжавшую складками лоб. Ангелы-кадеты боялись шелохнуться.
– Какая глупая несправедливость, – пробормотал он чисто. – Потратить столько сил, исписать горы бумаги про небеса, чтобы упустить простую истину. Как же так?
Пошевелив губами, словно в трансе, осмотрел послушников и произнес в печали:
– Ах, мальчики... Зачем попали сюда. Что вам здесь делать? Быть ангелом – тяжкое испытание. Лучше бы не раскидывались своей жизнью как попало. Еще не знаете, как тяжко... Как мучительно быть ангелом. Какое это... ну, ладно. Преступим.
Герр Сведенборг оперся о клюку и, глядя в песок, отчеканил:
– Первый закон ангела. Ангел не имеет права ограничивать свободу своей овечки. Нигде и никогда. Вы не можете ограничивать их свободу. Что это значит? Они всегда будут выбирать сами. Потому что они свободны. А вы не будете ограничивать их свободу. Такова горькая участь ангела. Урок окончен. Свободны.
Дефект речи окончательно пропал. А за ним и сам учитель. Толик оглянулся на товарищей: заметили перемену или нет. Но те пялились на него во все глаза.
– Эй, приятель, правда, твой ангел хотел набить тебе морду? – робко спросил 897-й.
– У него получилось? – добавил другой.
Вот, пожалуйста: стал знаменит. На Том свете хотелось славы, а она ждала в укромном месте. Пришлось дать краткое интервью, чтобы сменить тему:
– Значит, мы теперь ангелы?
897-й поправил галстук:
– Пока еще учимся.
– А почему у вас цифры вместо имени?
– Имен на всех не хватает. Мне свое нравится, – честно признался 898-й.