Я, ангел (Аврилов) - страница 64

Толик обожал этот дом. За вальяжный надменный стиль, за строгую роскошь, за то, что был крепостью другого мира, в который так хотелось попасть. Проезжая или гуляя, всегда разглядывал непрозрачные стекла и мечтал купить здесь жилье когда-нибудь, и тогда наступит абсолютное счастье. Потому что жить в этом доме – одно нескончаемое, безграничное счастье. Как же иначе.

Знакомое строение Тиль встретил без эмоций, напряженно обдумывая первую встречу с овечкой, как ни одно свидание. В старом доме не нашлось прежнего очарования: каменная клетка, да и только. Отовсюду пялились ленивые ангелы, подмигивали и строили удивленные гримасы. Сжав неодолимую робость в кулак и взнуздав Мусика, ангел-новичок ринулся к неизбежному.

До потолка равномерными стеллажами громоздились коробки. Маленькие, крупные, продолговатые, с рисунками и чистыми боками картонок. В каждой хранилась пара. Туфли, сапожки, ботиночки, балетки, босоножки и какая-то невообразимая чушь на веревочках, шнурочках, с пряжками и стразами, из кожи и денима, без задников и выше колена скопились в наглом изобилии. Кажется, карьера ангела началась с оплошности: залетел на склад обуви. Но перышко мирно дремало. Видать, по адресу.

Оставив Мусика в углу, Тиль обнаружил, что находится в гардеробной комнате всего лишь. За ней следовала другая, отданная шеренгам вешалок с блузками, юбками, платьями и всем, во что может облачить себя только женщина. Та, что требовалась, находилась сразу за дверью-купе. Всего-то сделать шаг. Но это оказалось не так-то просто.

Покуда долг ангела казался ясным: знай досье овечки с вариантами и управляй, как вздумается. Но, оказавшись в шаге от подопечной, споткнулся о гадкое чувство: оказывается, ангелы могут робеть и трусить. Паника вспыхнула оттого, что Тиль не представлял, куда и зачем вести овечку. До отвращения не хотелось брать на себя заботу о чужом существе. Послать бы службу куда подальше, вскочить на Мусика и вернуться. Не надо Хрустальных небес, не готов и не обучен. Все равно наберет штрафных и влепят нагоняй. Так, может, сразу, без мучений? Не получилось из него ангела.

Тиль попробовал выдохнуть страх, как живой, но из него ничего не вышло.

И тогда, назло себе, прошел через дверь.

Кремовые шторы не задернуты. Комната наполнилась утром. Эту спальню и слепой не принял бы за обитель женщины. Пустота, серые обои, как в офисе, зеркало узкое, баночки крема не завалялось. Из всей мебели – столик с фоторамкой, телевизор на стене, широкая кровать, тумбочка, стакан с разводами молока, одежда свалена где попало.