– Сеньор? – возникший, словно из ниоткуда, официант протянул меню.
– Ммм…Энчиладос – только поострее, хорошо? – немножко мороженого и кофе. В кофе добавьте две ложки сахара, молока и чуток сливок. Спасибо, – мужчина ни на секунду не оторвался от читаемой в настоящий момент статьи.
– Си, сеньор, – и официант испарился так же незаметно, как и появился.
– Жаркий денек, сегодня, да? – присевший за соседний столик старый мексиканец, заросший бородой чуть ли не до самых глаз, пыхнул толстенной сигарой и ухмыльнулся.
– Это уж точно, – все так же не поднимая глаз отозвался неизвестный. – Порою я думаю, что русским с Сибирью повезло.
– Ну, не знаю. По мне лучше жара, чем холод.
– Пожалуй, – кивнул человек с газетой.
– Тем более что на моей гасиенде есть пара прекрасных прохладных мест. Ну, знаете – у пруда, под сенью деревьев, с красоткой-женой, – мексиканец хохотнул.
– Полагаю, мексиканские женщины делают воздух вокруг горячее, а не прохладнее, – улыбнулся мужчина.
– С этим не поспоришь, – и все так же ухмыляющийся мексиканец встал из-за стола. – Удачи вам в ваших делах, сеньор.
– И вам того же, – за весь диалог газета в руках незнакомца даже не шелохнулась.
Этим же вечером в сорока пяти километрах от города группа людей извлекла из указанного связным тайника сорок четыре винтовки, пять пулеметов и три десятка гранат.
Майор Стольнин был доволен.
27 сентября 1946 года.
Мексика, г. Мехико.
Сгущавшиеся над столицей Мексики сумерки нежно укутывали небольшое здание – виллу в одном из многочисленных пригородов. Выполненная в испанском колониальном стиле, она была, тем не менее, новостройкой, напичканной новейшими на тот момент решениями из области архитектуры…ну и небольшой бункер под зданием тоже был.
– Сеньор Карденас? – вошедший в кабинет человек улыбнулся и протянул руку. Бывший президент Мексики поднялся навстречу и, ответив на рукопожатие, вернулся в кресло, сделав гостю знак присоединяться.
– Какой прекрасный вечер, не так ли?
– Безусловно, господин президент.
– Да. Так не хочется портить его разговорами о делах. Но куда деваться, – Карденас всплеснул руками и покачал головой. – Политика не отпускает меня даже после ухода с президентского поста. Но такова судьба…
– Такова судьба, – повторил гость и склонил голову.
Однако следующую фразу Ласаро Карденас произнес уже совсем другим тоном:
– Полагаю, мой дорогой друг просил вас что-то мне передать? – в голосе явственно прозвучала сталь обнажаемого клинка.
– Вы очень проницательны, господин президент.
– И что же?
– Наш большой брат всем уже изрядно надоел…а вы знаете, что у этого родственничка имеются к вам серьезные претензии…