«Бриллиантовая дипломатия»? Прекрасно. Это более мощное оружие, более действенное, чем дипломатические ноты. Но ведь это означает признание того факта, что коммунизм можно и нужно построить в одной отдельной стране, даже такой отсталой, как Россия, без помощи мирового пролетариата. А это уже покушение на основы. Это перестройка на ходу, без теоретического осмысления. Какой поднимется шум среди партийцев! Какое может произойти расслоение даже среди вожаков!
Ленин представил себе реакцию Троцкого. Лев Давидович без того собрал на своей голове слишком много лавровых венков И, несомненно, попытается использовать новый шанс, чтобы добавить еще один – неуклонного и верного марксиста, сторонника мировой революции. Массы поднимут его на щит. Армия, рядовые коммунисты и просто активисты – все они воспитаны на идее всемирного, близкого и неотвратимого коммунизма.
В глубине души Ленин был согласен с Красиным. Как практик. Но как прагматик он представлял себе все последствия, если новая идея будет сформулирована и брошена в массы. Необходимо было призвать на помощь палочку-выручалочку: принцип диалектики.
Иными словами, прежде чем переходить к практическим действиям в этом направлении, надо теоретически подготовить массы, объяснить, что это вовсе не отступление от первоначального замысла, а всего лишь изменение тактики. Принцип же всемирного коммунизма остается незыблемым.
Но стоит ли говорить об этом на сегодняшнем заседании? Не лучше ли хорошенько продумать и подготовить предельно доступную, понятную всем, даже самым неграмотным слоям населения теоретическую статью?
Споров было много. Каменев и «специалисты» склонялись к тому, что Красин прав.
Заседание затягивалось. Мария Игнатьевна уже встряхивала уставшую кисть руки и тяжко вздыхала.
Ленин, привстав и опершись руками о стол, подвел итог. Хотя сказал он не совсем то, что хотели от него услышать. Ясного ответа участники заседания не получили.
– Мировую революцию, коммунистическое движение в буржуазных странах поддерживать. Без этого нельзя, – сказал он. – Но это вовсе не исключает принципа «бриллиантовой дипломатии». С ее помощью надо нейтрализовывать противников, усыплять их бдительность. И жалеть на это средств не надо!
Слово робко попросил Ганецкий. Прошло то время, когда он начальственно расхаживал по коридорам спецпоезда, шедшего из Швейцарии через Германию в Россию. Теперь он был обыкновенным чиновником, хотя и высокого ранга. Его разноэтажные брови на белесом лице заиграли от напряжения.
– Извините, я откровенно, – сказал он. – На все не хватит средств. Банк пуст, валюта исчерпана.