– Поступления из Гохрана уменьшаются! – вставил свое слово спец Альский. – Мы не выдержим двойной нагрузки.
– Почему уменьшаются? По чьей вине? – спросил Ленин.
Тут слово неожиданно взял Бухарин. Он собирался, чтобы не остаться молчаливым свидетелем важного заседания, выступить по общетеоретическому вопросу: о важности наступления коммунизма в мировом масштабе, но понял, что здесь, среди специалистов, знатоков дипломатии и финансовых дел, его речь прозвучит необязательной, а этого Ленин не терпел.
И тут такая удача: есть о чем сказать! Недаром, недаром Троцкий почти в глаза, не стесняясь, называл Николая Ивановича Колей Балаболкиным. Не было заседаний и митингов, на которых Бухарин – если, конечно, он присутствовал – не взял бы слова и не пустился в пространные рассуждения как первый (после Ильича) теоретик партии.
Но сейчас его краткое выступление было конкретным и на редкость к месту.
– У меня тут как-то на приеме был новый комиссар Гохрана, – сказал он. – Безусловно, преданный товарищ. Но он носится с идеей сохранения ценностей Гохрана для будущего, особенно самых значительных. Видимо, на сотрудников хранилища он оказывает определенное влияние… Его взгляды…
Ленин прервал Бухарина. Слов сказано достаточно, надо вырабатывать какое-то решение.
– Необходимо проверить, – сухо сказал он. – Выяснить, что за товарищ. Найти замену.
– Очень достойный человек, старый член партии, – не выдержал Свердлов, который должен был бы молчать и слушать. – Профессор, археолог. Знаток ценностей. Заменить непросто.
Ленин неожиданно усмехнулся.
Вопрос в Гохране можно решить без рубки сплеча, к общему благу. Надо только пристегнуть к упряжке нового, лихого конька.
Часа через два неутомимая Мария Игнатьевна, которую непрерывная работа все гнула и гнула к земле, подготовила протокол секретного совещания. В пункте одиннадцатом говорилось: «Назначить в руководство Гохрана человека глубоко партийного, с опытом практической и партийной работы, исполнительного и умеющего быстро и беспрекословно выполнять задания руководящих органов. Ответственный – А. Альский. Срок исполнения – двадцать четыре часа».
Мария Игнатьевна, зная, что Ленин любит подчеркивание наиболее значительных слов, жирно провела двойную черту под словами «исполнительного» и «беспрекословно».
…Мог ли думать Иван Платонович Старцев, что его судьба будет решаться не где-нибудь, а в самом высоком месте Советской Республики – в Кремле – и что к дальнейшим невероятным событиям, которые с ним произойдут, в некоторой степени приложит руку сам Ленин?