Он всем телом ощутил дрожь богини. Она вскинула руки и обняла его за шею.
- Не останавливайся, - прошептала она.
И, прихватив зубами его нижнюю губу, слегка прикусила ее, дразня темного бога.
И Гадес, со стоном освобожденного желания, крепко обхватил ягодицы Персефоны и приподнял богиню над землей так, чтобы ее нежная сладость крепко прижалась к нему. И, сделав пару быстрых шагов, прижал Персефону к стене кузницы. Потом одна его рука скользнула вверх и поймала грудь богини. Маленький твердый сосок уперся в его ладонь, и Гадес начал гладить и ласкать его. Другая его рука нашла разрез на шелковой юбке и добралась до обнаженной кожи. Биение собственного сердца оглушало Гадеса, и весь его мир не просто сузился, а исчез, и на его месте осталась лишь отчаянная жажда овладеть Персефоной.
Лина, очутившись между жесткой прохладой каменной стены и отвердевшим огнем Гадеса, чувствовала себя так, словно темный бог вот-вот проглотит ее целиком.
В кузницу стремительно, как ракета, запущенная в день Четвертого июля, ворвалась Эвридика.
- Персефона! Вот ты где! Ох…
Маленькая девушка умолкла, ее глаза широко распахнулись при виде того, в каком растрепанном и разгоряченном состоянии пребывает ее богиня и с какой настойчивой силой Гадес прижимает ее к стене…
- Это еще что такое! - проревел Гадес, и стены кузницы содрогнулись от его голоса.
- Ох… простите меня! - И без того бледное лицо маленького призрака стало совсем белым, девушка испуганно попятилась к двери.
Лина, изо всех сил стараясь восстановить дыхание, решительно отодвинула Гадеса. Темный бог бешено смотрел на нее. Его глаза горели страстью.
- Ты пугаешь Эвридику, - прошипела Лина и, мысленно добавила она, меня тоже, между прочим.
Ей ведь никогда не приходилось видеть первобытного божественного желания. Это, безусловно, возбуждало, но и было немножко чересчур.
Гадес не сразу, но все же заметил сквозь затуманившее его ум желание страх, что мелькнул в глазах Персефоны. Ох, будь он проклят! Он совсем не хотел пугать ее. Гадес моргнул и с громоподобным вздохом шагнул назад, осторожно поставив Персефону на землю и подавляя обжигающий поток, несшийся сквозь его тело.
- Этот призрак не должен уйти, - рыкнул Гадес, и дверь кузницы закрылась прежде, чем Эвридика успела выскользнуть наружу.
Маленький бледный дух медленно повернулся лицом к темному богу. Голос Эвридики дрожал.
- Очень глупо было с моей стороны так врываться… Пожалуйста, прости меня, я… я… я не знала…
Лина видела, что Эвридика готова вот-вот разразиться слезами.
- Не говори ерунды, милая, тут не за что извиняться. - Она пригладила волосы и постаралась не обращать внимания на волны жара, пробегавшие по груди, шее, щекам… - Я просто благодарила Гадеса зато, что он послал за мной Ориона.