Лина заставила себя выпрямиться во весь рост и встряхнулась, как кошка, выскочившая из ненавистной воды.
- Убирайтесь, дурные сны! - приказала она и облегченно вздохнула: туман растаял, не оставив ни малейшего следа.
- Ты заставила их уйти! О, спасибо тебе, богиня!
Эвридика придвинулась поближе к Лине, почти касаясь мнимой Персефоны. Лина увидела нескрываемый страх в светлых глазах девушки.
- Они и не могли причинить тебе зла, Эвридика. Это был просто туман воспоминаний о ночных кошмарах, - постаралась успокоить девушку Лина. - Неприятно, согласна, но никакой опасности.
- Всегда терпеть не могла кошмары, - сказала Эвридика, испуганно оглядываясь по сторонам.
- Милая, никто их не любит. Потому-то их и называют дурными снами. Просто забудь о них, они уже в прошлом. - Ворота оставались открытыми, и Лина показала на темную дорогу. - Ты вроде бы сказала, что мы должны идти по ней?
- Да, богиня.
- Ну что ж, идем.
Лина шагнула через ворота на дорогу, а Эвридика пошла за ней, по-прежнему держась как можно ближе. Сквозь мягкие подошвы кожаных сандалий, что украшали изящные ножки Персефоны, дорога казалась холодной и твердой. Лина наклонилась и потрогала ее.
- Мрамор, - пробормотала она. - Выглядит так, словно вытесано из цельной глыбы. - Она улыбнулась Эвридике. - Это, конечно, не дорога из желтого кирпича, но идти по ней легко.
- Богиня? - недоуменно произнесла Эвридика.
- О, это просто… ну, просто так говорят. Это означает, что нам не сбиться с пути. - Лина пошла дальше, Эвридика шагала рядом, а шарик яркого света плыл в воздухе между ними. - И мне было бы куда приятнее, если бы ты называла меня просто по имени.
- Но ты богиня, - возразила Эвридика, потрясенная предложением Лины.
- Да, и у меня есть имя. В любом случае «богиня» звучит слишком сухо и официально. В конце концов, я же богиня весны, а весна отвергает все сухое и формальное. - Лина, говоря, прислушивалась к себе, и ей показалось, что эхо Персефоны было довольно сказанным.
Неожиданно Лина задумалась о девушке, чье тело заняла. Какая она? Лина окинула себя взглядом. В том, что Персефона прекрасна, сомневаться не приходилось. Но была ли она высокомерной и самовлюбленной? Или она была доброжелательной богиней, хорошо относившейся к другим?
- Но для меня это большая честь - называть тебя Персефоной.
Голос Эвридики прервал размышления Лины, но она ободряюще улыбнулась девушке.
- Все отлично!
По крайней мере, это было начало. Дальше они шагали в дружеском молчании, и Лина внимательно рассматривала окрестности. Она уже начала различать оттенки в окружающей черноте. На первый взгляд казалось, что все вокруг погружено в глубокую тьму беззвездной ночи, но когда глаза Лины немного попривыкли, она увидела какие-то тени. Пространство по обе стороны дороги напомнило Лине темные торфяники, она даже вроде бы разглядела перистые очертания серых папоротников и пучки густой травы, качавшиеся в неподвижном воздухе.