- Если тебе она так нравится, я распоряжусь подавать почаще, - сказал он и приветственно поднял свой кубок.
Лина, внутренне сжавшись, осторожно коснулась его краем своего кубка. Напряженный, деревянный Гадес, накануне вечером так внезапно бросивший ужин, куда-то исчез. На его месте возник обаятельный, могучий бог. Щеки Лины загорелись, тело наполнилось теплом. Его темные внимательные глаза притягивали к себе. Растерявшись, Лина заставила себя отвести взгляд и оглядела тронный зал, чтобы слегка отдышаться.
Свет аметистовых люстр и канделябров отражался в серебряном шлеме. Шлем мрачно подмигивал, и почему-то на нем трудно было сосредоточиться.
- До чего же прекрасен этот шлем, - сказала Лина. - Я никогда не видела ничего подобного.
- Спасибо. Это дар Циклопа, - с улыбкой ответил Гадес, довольный похвалой.
Циклоп? Это, случайно, не тот одноглазый парень?
«Циклоп - одноглазое чудовище, подарившее Зевсу гром и молнию, Посейдону трезубец и Гадесу шлем…»
Отлично! Лина прервала внутренний энциклопедический монолог. Кем бы этот Циклоп ни был, у Лины определенно нет ни малейшего желания обсуждать это мифическое существо с Гадесом. И Лина сделала то, что и должна была сделать спокойная, собранная, зрелая женщина, - она сменила тему. Мгновенно.
- И твой трон тоже весьма необычен. Я так и не поняла, из какого камня он сделан.
- Это белый халцедон, - пояснил Гадес.
- И он тоже обладает какими-то особыми свойствами? - поинтересовалась Лина.
- Да, он развеивает страхи, подавленность и печаль. Думаю, это удачный выбор для тронного зала.
- Полностью согласна.
Гадес снова повернул к ней голову и чуть наклонился, так, что их лица оказались очень близко.
- А ты узнала цветные камни в этом зале?
- Это аметисты.
- Они того же цвета, что и твои глаза, Персефона, - вдруг радостно сказала Эвридика, ошеломленная открытием.
- Да, я тоже это заметил, - медленно произнес Гадес, не отводя взгляда от Лины.
В его низком голосе послышалась откровенная нежность, и тело Лины тут же откликнулось трепетом.
- Один из умерших просит позволения поговорить со своим богом! - официально возвестил Япис с другого конца зала.
Гадес неохотно отвернулся от Лины, а Лина внутренне встряхнулась. Какого черта, как она вообще сможет заниматься здесь делом, если рядом постоянно будет этот сочащийся сексуальностью бог? Ей уже почти хотелось, чтобы Гадес снова превратился в мистера Отстраненную Деревяшку. Почти.
Лина только надеялась, что Персефона, занявшая ее место в Талсе, преуспеет больше, нежели она сама в Подземном мире.
- Умерший может войти, - могучим голосом приказал Гадес.