– А что, Аполлон Григорьевич, давно увлекаетесь велосипедами? – с уважением к безграничию таланта спросил Родион.
– Вот еще, больно надо. Сидишь, как на кочерге, задницу всю отобьешь, ноги прыгают, а руками, словно за лося держишься. Развлечение – нечего сказать.
– Откуда же вангурардов с реллеями знаете?
– Надо идти в ногу с прогрессом, юноша, – важно ответил Лебедев и наградил чиновника полиции победным взглядом. Аполлон Григорьевич поскромничал: он выписывал все научные, технические и спортивные журналы, резонно полагая, что криминалист должен знать не только, как отличить свежую кровь от клюквенного сока. Зато нескромно потребовал в оплату за труды взять его на визит к госпоже Хомяковой. Потому что только он сможет утешить женщину в таком горе, наверняка хорошенькую.
Ванзаров не возражал. После сегодняшних происшествий поддержка ему был, ох, как нужна. Поспорив с самим собой, он вообразил тип дома, в котором могли бы жить супруги Хомяковы. В этот раз интуиция не подвела. Роскошное строение на Владимирском проспекте подчеркивало нерядовой статус жильцов. Нужная квартира делила третий этаж еще с двумя.
Дверь открыло худенькое, неказистое существо в идеально чистом переднике и накрахмаленной заколке. Таких горочных заводят предусмотрительные жены, мужья которых не могут устоять перед женским очарованием, и держат их в ежовых рукавицах. Девушка покорно поплелась узнать, принимает ли госпожа Хомякова, и вернулась с благосклонным разрешением.
Шагнув в гостиную, Родион сразу узнал ее. Это была та самая жгучая брюнетка, что вчера обожгла неприязненным взглядом в салоне Живанши. Сегодня ее мнение относительно молодого человека, в плохо сидящем костюме, не изменилось. Даже появление у него за спиной статного красавца не помогло.
– Что вам угодно, господа? – спросила она вызывающим тоном на грани приличий.
Позволим на мгновение отвлечься, чтобы заглянуть в портрет, который успел составить для себя Родион. Анна Ивановна была женщиной маленького роста и больших возможностей. Принадлежала к редкому типу женщин, которые подчиняют себе любого не красотой, а природной волей. Решительность, умение командовать и требовать безмолвного подчинения прямо-таки горело в ней. Что же касается внешних данных, то даже вчерашний Ванзаров, не познавший васильковых глаз, не влюбился бы в маленькое личико, резко очерченный носик и вытянутые лезвием губки. При этом выбор ее туалета говорил о безукоризненном вкусе, покорности моде и больших средствах. В этот полдень на ней были костюм из голубого атласа: очень широкая юбка, ниспадающая большими расходящимися складками-стаканчиками, корсаж с маленькой волнистой баской из альпага, открытый спереди на рубашечку из плиссированного черного муслина, большой отложной воротничок, вроде пелеринки, из голубого же атласа, отделан по краям вышивкой. Ниже воротника у баски корсаж отделан старинными большими пуговицами по три с каждой стороны. Пышный рукав-ballon отделан бие из той же вышивки, вместо воротника – ожерелье из черного шелкового муслина. Просто очаровательно, не так ли?