— Спасибо, — сказал я. — Если бы вы еще сняли с меня этот ошейник...
— Как? — усмехнулась Яна. — Разве что голову тебе отрубить...
Вытянув из сапога небольшой изящный кинжал, она одним взмахом разрезала стягивающий мои ноги ремень, затем снова спрятала кинжал в сапог.
— А руки? — напомнил я.
— Ты слишком болтлив для гасклита.
Разбойница вылезла из кареты и дернула цепь,
я торопливо выбрался следом, морщась от боли в затекших ногах.
— Стой здесь... — Яна сунула цепь мне в руки и пошла к бородачу.
Проводив ее взглядом, я задумчиво посмотрел на недалекую стену леса. Попробовать убежать? А смогу ли?
Шансы убежать и в самом деле были мизерные. Затекшие ноги только начинали отходить, по мышцам бегали мурашки — какой из меня сейчас бегун? Да стоит мне пойти к лесу, и меня тут же остановят. Сомневаюсь, что доводы моей спасительницы будут тогда играть хоть какую-то роль.
Я предпочел остаться, хотя меня и одолевали сомнения в том, правильно ли я поступаю. Присев на землю, я стал наблюдать за разбойниками.
Разбойники — назвать их как-то по-иному у меня не поворачивался язык — не сидели без дела. Они собирали оружие убитых стражников, снимали с них одежду, ловили разбежавшихся лошадей. Двое выпрягли лошадей из кареты, с убитой лошади сняли сбрую. Я заметил, что одежду снимают и со своих мертвых товарищей — их было человек десять, в основном те, кого убил Корриган. На моих глазах бандиты добили своего тяжелораненого товарища, это было сделано спокойно и буднично, без всякого намека на глупое сострадание и клановую солидарность. Работали разбойники удивительно слаженно, — похоже, в этих делах у них был накоплен немалый опыт.
Наконец все закончилось. Оружие и амуниция были собраны и приторочены к спинам лошадей, разбойники начали покидать место боя. Я увидел идущую ко мне Яну и поднялся с земли; молча взяв из моих рук конец цепи, разбойница потянула меня за собой, через несколько минут мы уже шли по узкой лесной тропинке. Цепь от моего ошейника девушка намотала на руку, возможности сбежать у меня по-прежнему не было. Более того, теперь такая возможность вообще сходила на нет. Я еще мог надеяться удрать от тяжеловесных стражников, но скрыться от этих лесных оборванцев... К то- му же как минимум половина из них вооружены арбалетами, а я совсем не хотел превратиться в утыканного стрелами ежика. Приходилось терпеливо ждать.
Пока мы шли, я снова вспомнил кота — или Вещего Кота, как назвал его Корриган. Странно, но Кот и в самом деле многое угадал. Ведь сказал он, что лучше болтать, чем воевать, и кто скажет, что он ошибся? Сказал, что Лучо сэкономил на доспехах, — и пожалуйста, арбалетная стрела прошила их, как ржавую жестянку.