— Кабанов он поднял, болотник нашелся! Мне все ясно. Выгораживаешь этого... Дьявол с вами с обоими, мне плевать, кто виноват. Я одно знаю: я дал вам оружие и снарягу, чтоб вы мне хабар принесли. Жратву, опять же. Короче, нехило потратился. Раз пришел ты — тебе и отвечать. И Мазаю своему скажи, хотя чего там, я и сам скажу. — Слон криво усмехнулся. — Короче, ты попал на бабки, пацан. Раз виноват, плати. Я с вашей экспедиции ждал возврата тысяч на пятнадцать, не меньше. Там после последнего выброса знаешь сколько артефактов должно быть? Я уже с кем нужно договорился и что теперь людям скажу? Из-за тебя, выходит, хорошего человека подставил... Сумел ты дров наломать по-взрослому — расплачивайся как большой. Думал я тебя после проверки взять в долю, как настоящего сталкера, а теперь будешь за еду работать да за крышу и артефакты добывать в счет долга. Должен ты мне теперь, ясно? Я и так тебя сколько лет кормлю задарма, хватит.
— Меня не ты кормил, а Мазай, — глухо ответил Змееныш, не поднимая головы.
— Как же, — хмыкнул Слон. — А Мазай чью еду жрал? Я тут всех кормлю.
Заточка неприятно засмеялся.
— Ишь чего удумал, — блестя мелкими острыми зубами, прошипел он. — Дармоед!
Змееныш вскинул голову, длинные волосы рассыпались по плечам, челка упала на глаза, он сдунул ее.
— Брешешь, — процедил он, кривя губы, и Заточка удивленно моргнул — лицо мальчишки на мгновение приобрело какое-то звериное выражение. — Ты из Мазая вычитал за мое содержание, я знаю. Брешешь.
Слон побагровел.
— Пес брешет, мутантский выкормыш! Ты меня учить жить будешь?! И дальше стану вычитать, вдвое против прежнего, и с тебя потребую, чтоб отдавал!
— Да пошел ты! — звонко ответил Змееныш. В голосе не было обиды, только упрямство и уверенность в своей правоте. — Мы с Мазаем от тебя уйдем, сами заживем. Я ему сейчас скажу — соберемся и до утра уйдем, чтоб харчи твои убогие не жрать. На, забирай, урод жирный...
Он щелкнул застежкой контейнера, крышка на пружине подскочила, открывая ряд ячеек.
Слон в бешенстве вскочил, глаза налились кровью, сжав кулаки, он шагнул к Змеенышу. Заточка, с тревогой следивший за хозяином, бросился вперед:
— Не надо, не марай руки, я сам разберусь!
Он выхватил нож, лезвие блеснуло в тусклом свете, падающем между пластиковыми полосами жалюзи. Они едва заметно покачивались — окно было приоткрыто, ночной ветерок задувал в кабинет. Змееныш сунул руки в контейнер и схватил лежащие там два артефакта. Заточка от изумления замер на месте, разинув рот. Голыми руками!
...И с криком повалился на пол, прикрыв голову, когда Змееныш соединил «слизь» с «шрапнелью» в комок (тот мгновенно запузырился, исходя сероватой грязной пенкой, зашипел, как клубок рассерженных змей) — и кинул сборку ему под ноги.