Мы шли мимо шикарного секс-шопа, и Марк, как всегда, не удержался от комментария, ткнув пальцем в витрину, где стоял раскоряченный манекен в кожаном бельишке.
— Эротико-он… — выдал он своё коронное.
Вдруг Луи уточнил:
— Тебя ведь Марком зовут?
Тот заранее напрягся.
— Ну допустим…
— Так я и думал.
— ?!
— Я тебя по «эротикону» узнал, — пояснил Луи, миролюбиво улыбаясь.
Сволочь! Теперь Марк решит, что я до сих пор о нём думаю и даже рассказываю про него своему новому парню. Ох, и надаю я ещё по ушам этому «новому парню»!
В одном херфордском кафе с нами (а точнее, со мной!) произошёл небольшой «конфуз»… Ну я же вечно во что-нибудь вляпаюсь! «Девчонки», не отягощённые, в отличие от меня, топографическим кретинизмом, производили вылазку в музыкальный магазин. (Даже не представляю, как они собирались там изъясняться, зная только парочку немецких матов. Может, надеялись, что их кто-нибудь случайно узнает и им всё дадут бесплатно?) А в это время мы — я, Луи, Кристина, Нико и немцы — безмятежно сидели за столиком в ожидании официанта.
Эрнест добил меня своей убойной логикой.
— Ты пристригхла гхолову? — кокетливо пробасил он.
Я невольно задумалась.
— Не голову — волосы! Надо говорить — подстричь волосы, а не голову.
— Ну гховорят же — помыть гхолову, а не волосы. Значит, если гхолову можно помыть, её можно и пристричь.
Ну что тут скажешь? Одно слово — немец!
Наконец к нам подкатывает официант, начинает на меня пялиться, улыбается, подмигивает и что-то спрашивает у меня по-немецки. Я глупо улыбаюсь в ответ, потому что ни (цензура!) не понимаю и, полагая, что от меня ждут заказа, громко говорю:
— Кока-кола!
От хохота взорвалось полкафе… Я воплю:
— Что случилось? Что он сказал?!
Эрнест, смеясь, бормочет что-то официанту. Тот улыбается мне ещё шире и, получив заказ, уходит. Я в недоумении бросаюсь к предательски хихикающей Кристине.
— Кто-нибудь объяснит мне, почему вы все ржёте?
— Ну… — начала Кристина, утирая слёзы, — он сказал, что ты очень симпатичная, и спросил, как тебя зовут…
До самого вечера я была проклята зваться Кока-колой. Однако это был не единственный случай, когда меня подвело моё незнание немецкого…
Набравшись прославленного херфордского пива, мы двинули в «Кик».
Людей, которые шли на концерт, было видно ещё в автобусе: все сплошь в чёрном — от ногтей до сапог. На Type O Negative шли семьями… Ещё в очереди я заприметила одну весёлую готическую семейку — мама в чёрных лакированных лосинах и две юные дочки в кружевных корсетах.
Через час нас без толканий и жертв запустили внутрь. В «Кик» мы зашли вдесятером, но перед самым началом разделились на две группы и нечаянно потерялись. Поэтому до конца выступления Аниту, Эрнеста, Фабриса и Рено мы не видели.