Одна легенда была такая. Как-то раз во время ужасного шторма дяде Дагу лебедкой оторвало фалангу большого пальца. Но дядя не растерялся. Он схватил иглу, какой латают снасти, продел в нее леску и пришил окровавленный обрубок. Утлое суденышко ходило ходуном, гигантские волны перехлестывали через борта, глаза разъедала соленая морская пыль.
Или вот еще легенда. Однажды в юности Даг и Питер вышли в море погожим летним днем. Где-то вдали послышался странный гул. Гул усиливался. Братья подняли головы и увидели биплан. Теряя высоту, он шел прямо на вершину утеса, где стоял дом мистера Хауко. Машина с воем протаранила здание, напрочь снесла второй этаж, ее развернуло и понесло прямо на Питера и Дага. Но столкновения не произошло. Каким-то чудом биплан пролетел над плоскодонкой и рухнул метрах в десяти. Даг поплыл к дымящимся обломкам, надеясь спасти пилота. Ни в кабине, ни в воде людей не оказалось. Даг вскарабкался на крыло и обнаружил обезглавленное тело. Голову пилота так и не нашли.
Если верить всем этим историям, дядя, похоже, родился в рубашке.
Родители Джозефа умерли. Сначала отец от рака мозга. Он тридцать лет прослужил в департаменте туризма, и оказалось, что в здании хранились ядовитые вещества. Мать скончалась полгода спустя. Врачи сказали, от старости. Джозеф был уверен, что от тоски. Мама работала медсестрой и ушла на пенсию всего за четыре года до смерти. Родители были умными, работящими и веселыми людьми. Они обожали вечерами пересказывать друг другу разные случавшиеся с ними глупые истории и при этом катались от смеха, хватая ртом воздух и утирая слезы. Как не хватает теперь этих вечеров в гостиной! Жалко, что Тари почти не помнит дедушку с бабушкой. Когда их не стало, малышке только-только исполнилось пять.
Джозеф вспомнил, как сегодня Тари выскочила из машины, едва они подъехали к дому Критча, и начала оглядываться в поисках сверстников. Слева — дом с солнечными батареями, справа, дальше по верхней дороге, старая заброшенная церковь. И нигде никаких детей. Через некоторое время у свежей могилы на церковном кладбище собралась толпа. Были и те, кого Тари и Джозеф встретили, въезжая в городок. Уж не дядю ли Дага хоронили? На лицах застыло выражение неизбывного горя. Джозеф и Тари удостоились лишь нескольких мимолетных взглядов. Никто не кивнул, никто не помахал рукой.
Джозеф разглядывал потолок, древние беленые доски, завитки бронзовой люстры. Кто эта женщина из соседнего дома? Он пытался вспомнить ее лицо, но мысли сами собой возвращались к кладбищу, к печальным людям, провожавшим машину глазами. Скорбь на лицах постепенно сменялась ненавистью.