Томми пробирался между машинами и лихорадочно думал, что же теперь делать. Можно подождать, пока кто-нибудь знакомый выйдет из больницы и подбросит до Уимерли. Нет, слишком долго. Это не выход. А Райну надо увидеть немедленно. Остается только один путь. Томми вышел на обочину шоссе, оглянулся на бухту и перебежал дорогу. К берегу вела узенькая утоптанная тропинка между двумя домами. Томми часто спускался по ней, когда хотел спокойно поглазеть на океан и сжевать бутерброд после долгого сидения у постели знакомых, попавших в больницу.
Солнце низко висело над водой. У старой деревянной пристани покачивалась на волнах моторка. Вроде крепкая, в море выходить можно. Томми поднял камень потяжелее, прыгнул в лодку, стараясь удержать равновесие, положил блокнот на скамейку и придавил сверху камнем, чтобы не унесло ветром. Он отвязал лодку, мотор завелся с пол-оборота, и вот уже пристань осталась позади. Томми испуганно оглянулся — вдруг поймают? Из прибрежных домов никто не вышел. Значит, и ловить некому. Он направил нос моторки в сторону утеса на другой стороне бухты. Не так уж и далеко. Только вот расстояние почему-то никак не сокращается, хоть Томми и прибавил газу.
Наконец, утес начал расти, значит, уже совсем близко. Море было спокойным, но чем ближе к берегу, тем больше раскачивалась лодка, волны с шумом бились о борт.
У подножия утеса вздымались огромные валы, вода стала серо-зеленой, белая пена шипела и брызгалась. «Как будто слюни в уголках рта», — подумал Томми. Моторка подпрыгнула, камень скатился с блокнота и упал вниз. Томми подхватил блокнот и прижал к груди. Метрах в трех от носа из воды показалась скуластая голова, скорее даже, череп обтянутый кожей. По впалым вискам бежали капли. Следом появилась еще одна жуткая харя, на это раз ближе. Головы были увенчаны коронами из потускневшего золота, и обе покачивались на длинных шеях, покрытых зеленой чешуей.
Томми когда-то уже рисовал это существо, так что к его появлению был готов и не очень испугался. Но, вообще говоря, вид такой твари мог ошарашить кого угодно. Томми представлял себе размеры чудовища — голов должно быть больше. И точно: совсем рядом на поверхность всплыла третья. Она молча нависла над лодкой и уставилась на художника. Плохо дело. Тварь, похоже, прямо под днищем. Томми отчаянно налег на руль, но моторка не слушалась. Ее потащило в сторону Уимерли. Ошеломляющий удар — и лодка взлетела в воздух.
Внизу мелькнула горбатая спина в толстых носорожистых складках. Моторку так тряхнуло, что Томми полетел вверх тормашками. Он зажмурился, вцепился в блокнот, ахнул: «Ой, мамочки…» и больно ударился о воду. Все окутала ледяная белая пена. Изо рта вырвалась цепочка пузырей.