— Ты проиграл, приятель! — прохрипел Норман в пыльное волчье ухо. Вместо ответа странное существо покачнулось и рухнуло, как вешалка в прихожей, придавив несчастное чучело. В основании существа мелькнули колесики и волочащиеся Провода. «Кажется, проиграл я», — досада профессионала, проигравшего дилетанту не позволила Норману сказать это вслух.
— Можно взглянуть на вас, приятель? — спросил он, прикрывая свою поруганную полицейскую честь щитом небрежности.
— Попробуйте, — ответил Баллончик, стоящий за спиной Майка.
«Тигр, охотящийся за тигром», — усмехнулся Норман, медленно поворачиваясь назад.
Это было последнее, что ему суждено было увидеть в роли полицейского. Струя нервно-паралитического газа ударила ему в лицо…
Все, что произошло дальше, Майку пришлось увидеть уже в роли мумии египетского фараона, с ног до головы обмотанного противной клейкой лентой. Прилипнув к коже и волосам, она делало болезненным каждое движение. И все же Майк нашел в себе силы поиронизировать над своим плачевным положением. «То, что я — фараон — не подлежит сомнению, а то что не египетский, а полицейский — всего лишь примета времени».
Шум в прихожей заставил детектива насторожиться — в комнату, звеня ключами вбежал шеф полиции.
— Майк! Вы живы?! Ну как это могло случиться! — заламывая руки, Морли бегал вокруг кресла, к которому был примотан Норман, словно автомобилист вокруг попавшей в аварию машины.
Найдя конец ленты, он принялся ее разматывать.
— Черт побери, Морли, — взвыл от боли Норман, — если вы решили меня побрить, то делайте это по крайней мере аккуратнее!
— Терпите, Майк! — в глазах шефа засветилась холодная решимость дантиста, орудующего бормашиной, — надо как можно скорее убираться отсюда, пока нас не застукали газетчики.
— Послушайте, Морли, обещайте мне другую приманку вместо этого русского спекулянта, или я никуда отсюда не двинусь, — неожиданно потребовал Майк.
— А ваша карьера?
— Плевать мне на карьеру! — отчаянно закричал на начальника полиции Норман.
— Вы уверены, что Баллончик не обставит вас снова, Майк?
— Уверен! — заскрипел зубами детектив.
— Хорошо, вы получите еще один шанс.
* * *
Джек Горилла, возможно самый опасный из обезвреженных Баллончиком преступников, вышел из камеры не подозревая, что с этой минуты он не видный член гангстерского синдиката, а подсадная полицейская утка. Если бы он это знал, то вероятно возненавидел бы «фараонов» даже больше, чем проклятого Баллончика, сыгравшего с ним столь злую шутку.
Сжигаемый жаждой мести, Горилла направился в тренажерный зал, где в это время члены банды обычно накачивали мышцы.