Код одиночества (Леонтьев) - страница 4

Беспалову было под пятьдесят, однако выглядел он старше, видимо, из-за густой седеющей бороды. Высокого росту, практически лыс, орлиный нос и глубоко посаженные голубые глаза придавали лицу хищное выражение. Одет миллионер был безукоризненно, по последней парижской моде – в светло-серый приталенный пиджак, который не мог скрыть мощную фигуру Беспалова, начинавшего когда-то в Сибири с того, что сплавлял плоты по бурным рекам. На одном из пальцев правой руки сверкал перстень с огромным рубином, на другой – с гигантским бриллиантом. «Надо же, какая безвкусица», – подумал Алексей, понимая, однако, что украшения стоят не меньше, чем петербургский особняк, в котором он сейчас находится.

Враг получал явное удовольствие от собственного триумфа – голубые глаза смотрели дерзко и нахально, а на лице, словно высеченном из камня, были написаны превосходство, пресыщенность и скука. Алексей только крепче сжал рукоятку револьвера.

Беспалова тотчас окружили посетители, пытаясь донести до него суть своих просьб. Алексея от Беспалова отделяла колышущаяся человеческая волна, преодолеть которую он даже при желании был бы не в состоянии.

В этот момент в приемную залу вошел невзрачный тип – с сутулой спиной, рыжеватой козлиной бородкой, в затертом мундире. Окинув его взором, Алексей тотчас забыл о нем, однако внезапно услышал громкий дрожащий голос:

– Расступитесь, сволочи!

Необычное в подобной ситуации обращение «сволочи» вызвало легкое недоумение среди собравшихся. Оказалось, что слова были произнесены тем самым субъектом с рыжеватой бородкой, что явился на прием к Беспалову последним.

Хозяин, мгновенно оценив ситуацию и поняв, что перед ним находится возмутитель спокойствия, кивнул лакеям, и те, как церберы, устремились на посетителя с явным намерением скрутить его и спустить с лестницы. Однако еще до того, как лакеи настигли его, тип вытащил из кармана правую руку, и в ней оказался револьвер, как две капли воды похожий на тот, что был у Алексея.

– Стоять! – заявил он и, воздев оружие к потолку, выстрелил.

Последовал оглушительный треск, и все в приемной зале замерли, как будто были то не люди, а каменные изваяния. Довольный произведенным эффектом, бородатый тип оттолкнул в сторону одного из посетителей и заявил:

– Кто хочет жить – в сторону! Мне нужен капиталист-кровопийца Беспалов.

Посетители, только что окружавшие Афанасия Игнатьевича, как дрессированные собачки окружают в цирке укротителя, немедленно расступились, завороженно наблюдая за происходящим. Тип приблизился к Беспалову, более походившему сейчас на собственный скульптурный портрет, и развязно произнес: