Беспалов рассмеялся, и Алексей рассмеялся вслед за ним, радуясь тому, что теперь у него появилась возможность избавиться от Афанасия Игнатьевича раз и навсегда. Он отправился во Владивосток и, когда прибыл туда, вручил главному инженеру беспаловской верфи тубус со сверхсекретными чертежами. Никто и не подозревал, что Алексей во время путешествия из Петербурга сделал копии всех документов. Вернувшись в столицу, он через надежных людей открыл в нескольких зарубежных банках счета на имя Афанасия Игнатьевича Беспалова, а затем через подставных лиц начал налаживать контакт с Берлином – это удалось быстро: фамилия Беспалова была там очень хорошо известна.
Сначала, когда в немецком Генеральном штабе узнали о том, что Беспалов предлагает чертежи новейшей подводной лодки, это вызвало волну недоверия и предположения, что сие не что иное, как провокация русских. Однако Алексей переправил врагам копию одного из чертежей, и те имели возможность убедиться в том, что Беспалов не шутит. Несколько недель шел обмен шифровками и выяснение условий – Алексей от имени Беспалова потребовал двести пятьдесят тысяч рейхсмарок золотом, которые требовалось перевести на его счета, а также гарантии того, что после победы немцы не тронут его имущество и заводы.
Наконец такие гарантии были получены (впрочем, немцы только подивились тому, каким наивным может быть считающийся прожженным русский делец, – естественно, после победы они не собирались выполнять обещания), и Алексей отправил оставшиеся чертежи, предварительно позаботившись, чтобы курьер был схвачен еще на границе представителями русской контрразведки. При несчастном студенте обнаружили письмо, напечатанное на машинке и подписанное Афанасием Беспаловым, в котором тот пел дифирамбы кайзеру, преклонялся перед тевтонским духом, выражал надежду, что Германия вскоре выиграет войну, и заявлял, что рад способствовать ее победе.
Вслед за тем Беспалова навестила группа офицеров контрразведки, проговорившая с миллионером целую ночь. Вызвали и Алексея (он застал тестя в ужасном состоянии), который сообщил, что доставил чертежи во Владивосток. Впрочем, его показания никого особенно не интересовали, так как никто не сомневался: истинный предатель – Афанасий Игнатьевич.
– В который раз я заявляю: это кошмарная ошибка! – провозгласил, грохнув по столу огромным кулаком, Беспалов.
– Ошибка – счет, на который немецкое правительство перевело четверть миллиона рейхсмарок золотом? – спросил один из офицеров. – Ошибка – письма и шифровки, подписанные вами? Ошибка – ваше пламенное обращение к Вильгельму Гогенцоллерну? Ошибка – рескрипт, подписанный рейхсканцлером Теобальдом фон Бетманн Хольвегом, согласно коему в случае победы Берлина гарантируется полная неприкосновенность вашего имущества?