— Это точно. За одну такую бумагу, если она надежная, можно получить две тысячи. Продашь несколько и… — Он замолчал и поставил стакан. — Погоди. Я тебе расскажу, что тут действительно было. Сам, конечно, не видел, но слышал — тоже можно очень дорого продать.
— Что?
— Лагерные письма. Свидетельские показания. Какой-нибудь еврей пишет, что такой-то был вместе с ним в лагере или такой-то пытался уберечь его от лагеря. Самый лучший персилшайн: личное дело сразу становится чистым.
— Если он настоящий.
— Ну да, автор письма. Конечно, большинство на такое не пойдет, и это понятно. Но если тебе действительно нужны деньги — скажем, выбраться из страны, — что значит одно письмо?
Джейк в смятении уставился в стакан. Оправдать собственного убийцу. Что может быть хуже.
— Боже, — сказал он, с отвращением вздохнув — едва слышно из-за грохота оркестра.
Дэнни заерзал на стуле, снова почувствовав неловкость, как будто Джейк швырнул ему деньги на стол.
— Ну, я так не считаю. К чему в этой жизни долго помнить старое. Вот посмотри на меня. Три года в лагере для военнопленных. Это был ад, поверь мне. Его уже не восстановишь. — Он коснулся уха. — Глух как тетерев. Заработал в лагере. Но я познакомился там с немцами, нет худа без добра. Я и не думал, что это пригодится. А теперь, когда с этим все кончено, что толку ворошить прошлое? Надо жить дальше, я так считаю. — На какой-то дикий момент в голове Джейка невероятным эхом пронесся голос Бреймера.
— То был другой лагерь, — сказал Джейк.
— Знаешь что, дружище. Проведи три года в лагере для военнопленных, а потом потолкуем о разнице.
— Извини, я не хотел…
— Ладно, все нормально, — сказал Дэнни благодушно. — Никаких обид. Честно говоря, я и сам таких писем не оправдываю. Действительно мерзко, особенно после того, что эти люди пережили. Правда, они тоже не от хорошей жизни этим занимаются, понимаешь, да? Им деньги нужны, вот и все. Несчастные вымогатели — их и здесь можно встретить, по-прежнему в этих пижамах, сердце разрывается. Так что с этими письмами я даже связываться не хочу. Это называется воспользоваться ситуацией.
Джейк посмотрел на него. Человек, предлагающий мальчиков в форме Гитлерюгенда.
— Ты можешь узнать, кто ими торгует?
— Зачем?
Встреча с юристом общественной безопасности. Можно ухватиться за ниточку.
Он вспомнил кабинет Берни, до потолка заваленный бумагами.
— Интуиция. Это не драгоценности — не похоже. Давай пойдем по бумажному следу. — Он посмотрел на Дэнни, который явно сомневался. — Я, само собой, заплачу.
— Вот что я тебе скажу. Друг Гюнтера. Лично от себя сделаю, что смогу. Дай мне покрутиться. Но ничего не обещаю, запомни. Если что раскопаю, назначу цену. По-моему, все честно, нет?