Интересно, давно ли они спят. Она заснула на закате. Сейчас высоко в небе стояла луна, светившая в окно. Ее холодный белый свет косо падал на кровать. Шейн слегка отодвинулась и оглянулась на Вэнса. В неясном свете луны можно было разобрать очертания скул, сильного подбородка и прямого носа. Кончиком пальца она нежно очертила его рот. Пока он спал, можно было рассматривать его сколько душе угодно.
Его смуглое лицо с резкими чертами лица говорило о силе и даже о жесткости. Рот мог выражать жестокость, глаза — обжигать холодом. Даже в его любви была некая беспощадная власть. Рядом с ним женщина могла чувствовать себя безопасно, но не вполне спокойно. Жизнь с ним будет полна споров, страсти, требований.
«И он любит меня», — подумала Шейн со страхом и изумлением.
Вэнс пошевелился во сне, притянул ее к себе. Когда их обнаженные тела соприкоснулись, в ней глухо забилось желание. От его жара кожу слегка покалывало. Сердце беспорядочно колотилось, словно борясь с медленным и размеренным сердцебиением Вэнса. Ее страсть нарастала, но он лежал спокойно и видел сны.
Так будет всегда, думала она, кладя голову ему на плечо. С ним не заскучаешь.
Он не даст ей покоя. Но он был ее судьбой, и она знала это с самого начала. Она чувствовала такую близость к нему, будто они много лет были женаты.
Она долго лежала без сна, слушая его дыхание. «Он никогда не изменится», — сказала она себе. Она теснее прижалась к нему, чтобы почувствовать его запах. Шейн знала, что она на всю жизнь запомнит каждый миг, каждое слово, сказанное ими сегодня. Время не сотрет память о ее чувствах.
Вздохнув, она запечатлела невесомый поцелуй на его губах и подумала, не видит ли он ее во сне. Она хотела его, поэтому, закрыв глаза, пожелала, чтобы он тоже ее хотел. Затем осторожно высвободилась и соскользнула с кровати. Их одежда в беспорядке валялась на полу. Надев рубашку Вэнса, Шейн вышла из комнаты.
На подушке остался ее запах. Вэнс уснул с ощущением этого запаха. Он очень подходил Шейн: свежий, чистый аромат с нотой лимона. Даже во сне Вэнс был полон ею. Он повел затекшим плечом, где лежала ее голова, и понял, что один. Открыв глаза, он позвал ее.
Он испытал то же чувство потерянности во времени и пространстве, что и Шейн. Комната была залита тусклым лунным светом, и сначала он подумал, не приснилось ли это все ему. Но простыни, хранившие тепло ее тела, и запах остались с ним. Нет, это не сон, с облегчением понял он. Снизу потянуло жареным беконом. Он улыбнулся. До него донесся голос Шейн, напевающей какую-то простую песенку.