Уваров ответил, что – вполне. И нужны ему именно городские ходы-выходы, Нерубаевские едва ли потребуются.
– По адресу ты обратился. Едва ли у кого в Москве подробнее схемы найдутся. Я как раз городскими и занимался. Кстати, есть в Одессе ещё несколько специалистов, но они едва ли лучшими материалами располагают. Я тебе адреса дам, на всякий случай, если помощь потребуется. Надёжные ребята. За три года, что я там не был, может, что и изменилось… Созвонюсь с ними сегодня, уточню…
В ходе подробного инструктажа Ресовский, полжизни посвятивший исследованиям не обычных природных пещер, как «нормальные» спелеологи, а всевозможных рукотворных подземных сооружений, кроме общего плана катакомб, составленного бог знает когда на основании исторических документов и ещё довоенных исследований, передал Валерию копии собственных маршрутов. Они-то и были самыми нужными. Там Тимофей указал штреки, ставшие непроходимыми вследствие естественных причин, проходы, перекрытые искусственно, а также и до сих пор находящиеся в рабочем состоянии.
– Обрати внимание – синим выделены те, что, так сказать, общедоступны. А красным – это мы сами «реанимировали». Где старые замки посрезали, и на их место новые повесили, где кладку аккуратно разобрали, потом привели в почти исходное состояние. Вот таблица условных обозначений…
В таблице содержалось несколько десятков цифровых и буквенных знаков, а также ключи к расшифровке их различных комбинаций…
– И для чего вы всем этим занимались? – искренне удивился Уваров, рассматривая схемы. Читать об одесских катакомбах ему приходилось, он знал, что их общая длина составляет сотни километров, а по запутанности они превосходят, пожалуй, все искусственные лабиринты Земли, вместе взятые. Но знать – одно, а видеть план – совсем другое.
– Ну, исследовать, это я понимаю, а остальное зачем? Не воевать же, на самом деле, вы там собирались?
– Как бы тебе подоступнее объяснить? – усмехнулся Ресовский. – Это у нас, у диггеров, такой бзик, если угодно. Хобби. Вот в этом виде, – он обвёл пальцем заштрихованное синим, – мы имеем разорванную систему, не представляющую никакой художественной ценности. Как не имеет её антикварная книга с вырванными страницами. А вот так, – указал он на весь лист, где синие пятна соединялись друг с другом красными перемычками, – связность восстановлена, пусть пока и не в полном объёме. Получилась единая конструкция с собственными имманентными свойствами, её можно достраивать в любую сторону, в идеале до исходного состояния и дальше…
– Кому это нужно, а главное – кто это видит? – к случаю процитировал Валерий старый анекдот про еврея и пасхальные яйца.