Громыхнул такой общий хохот корреспондентской братии, что прочие гости изумлённо завертели головами, не понимая, что вдруг случилось.
Чекменёв мгновенно набрал массу очков, а неудачник Мэллоун был дружно оттеснён на периферию.
Следующий вопрос был более конкретным, повторяющим вопрос председателя Совета:
– Следует ли понимать позицию России так, что, отказываясь от международных обязательств, она тем самым развязывает себе руки во вмешательстве в любые процессы в любой точке мира?
– Абсолютно не следует. Всё изложено предельно ясно. Россия отныне намерена заниматься только собственными делами на собственной территории. Однако подразумевается, что если кто-нибудь, кто угодно – правительство или частные лица в любой точке земного шара попытаются вооружённой силой или любым другим образом посягнуть на вышеназванные, закреплённые законом или обычаем права нашего государства или любого её гражданина – будет предпринят адекватный шаг. Будет он заключаться в возмездии за необратимые последствия или восстановлении статус-кво с адекватной компенсацией – предсказать невозможно. Главное – мы не признаём никаких «двойных стандартов». «Какою мерою меряете – такою и воздастся».
Если мы с вами одинаково понимаем смысл термина «интервенция» – она не исключается. Допустим, – с дипломатической улыбкой сказал бывший генерал, – некое государство осуществит вторжение на территорию нашего посольства или иного экстерриториального объекта, включая, скажем, судно под российским флагом. Не следует надеяться, что таковое деяние останется лишь предметом обсуждения в Гаагском или каком угодно другом суде. Но меру воздаяния определять буду не я и не вы.
– А кто же?
– Простите, у нас пресс-конференция, а не курсы повышения квалификации. Обратитесь к законодательству той страны, что вы представляете. Или – к принципам ООН, ТАОС. Там, я думаю, всё достаточно чётко прописано. Мы, как я уже сказал, фактически выходим только из военной структуры нашего сообщества. Ни от каких других обязательств не отказываемся, что, хочу подчеркнуть, является традицией российской дипломатии последние триста лет. Другие государства неоднократно нарушали свои обязательства, мы – нет…
– Об этом мы сейчас спорить не будем, – просунулась вперёд энергичная дамочка с бэджем какой-то австралийской телекомпании. – Но следует ли понимать, что Россия отныне откажет в помощи любому из своих бывших, – это слово корреспондентка произнесла с особым нажимом, – союзников, если он подвергнется вооружённой агрессии?
– В том случае, если все остальные