Видимо, тон его каким-то образом изменился, и один из штатских снова вскинулся, нечто одному ему понятное почуяв. Но ничего не сказал, молча полез в заднюю дверцу.
«УАЗ» рыкнул, пробуксовав в песке, и рванулся в лесную темноту.
– Ну, вы и актёр, – сказала Людмила, когда за ними захлопнулась калитка. – Магистр парапсихологии, читающий лекции полудюжине голых студенток…
– Ты – не хуже. С комарами – блеск. Я, честно сказать, на такие ножки и позы верняком бы засмотрелся. Уже не о задании б думал, а соображал, надеты под сарафаном трусики или так обходишься… Вот только глаза научись прятать. Те, может, и не заметили, но зыркала ты чересчур по-трезвому. Хорошо, ночь. Днём умный опер мог бы просечь…
– А какая разница постороннему, есть под сарафаном трусики или нет? – спросила Людмила с интересом. Как бы продолжая занятие по практической психологии.
– Да чёрт его знает, – честно ответил Вадим. – Но, как правило, парней, особенно до тридцати, эта проблема основательно волнует. Хотя и вправду – какая разница, один слой материи, два или три, если тебе лично в любом варианте ничего не светит…
Пока они не вышли на освещённое пространство, Люда, словно в продолжение темы, обняла его, несколько раз, слегка даже агрессивно, поцеловала.
– Спасибо, что ты – такой… – Она впервые назвала его на «ты». – Спасибо, что живой вернулся. Девчонки рассказали, как ты там… Они все теперь за тебя в огонь и в воду. А если хочешь, я всегда с тобой буду.
«Вот и меня, наконец, кто-то полюбил, – грустно и непривычно радостно подумал Фёст…
– Всегда – понятие растяжимое, – сказал он, отрываясь от невыносимо притягательных девичьих губ и всего остального, что теперь вдруг снова стало совсем не тем, что он небрежно прикрывал от глаз оперов. Совсем не тем…
К столу они подошли порознь, на приличной дистанции. Вяземская не хотела, чтобы подруги раньше времени что-то узнали. Анастасия – ладно. Сама призналась, что Уваров сделал ей официальное предложение и она его приняла.
У неё пока – ничего подобного. Человек, с которым она возмечтала сойтись судьбой, совсем не то, что подполковник Уваров. И не тот, что его брат-близнец: с ним очень легко и просто было чувствовать себя на «Валгалле». Поразительно другой, словно бы намного старше, суровее, жёстче, и время вокруг – не то. О том, что избранному ею мужчине едва перевалило за тридцать, она не подумала. Зато сумела почувствовать, что при всей своей жёсткости – и нежнее тоже. Возможно – именно поэтому.
– Испугался? – благодушно спросил Фёст у Секонда, сделал несколько больших глотков коньяка, стянул зубами с шампура кусок не успевшего остыть мяса. Совершенно как артист Смирнов в короткометражке «Напарник» тысяча девятьсот шестьдесят шестого года выпуска, который никто, кроме него, в этой компании не видел. А зря.