– Ну и какого… вы эту… затеяли? Жить надоело? А за вертушку я платить буду, в двенадцатикратном размере[176]? – наверняка, чтобы произвести впечатление на разведчика, разбушевался Туманов. Так-то он был мужик спокойный, несколько флегматичный. Вертолётчик, чай, не истребитель.
– Осмелюсь доложить, господин капитан второго ранга, – выдвинулся вперёд штурман. При равном чине он был старше командира и возрастом, и по производству. Вдобавок – кровь ещё играла боевым азартом, автомат в левой руке. – Вертолёт понёс незначительные повреждения при выполнении боевой задачи. Мы бы чуток промедлили – вам точно влепили бы из ПЗРК по полной. У них имеются, лично видел. Кроме того – иным образом невозможно было обеспечить захват радиостанции, шифровальной аппаратуры и, я думаю, главное – схемы дислокации вражеских лодок в мировом океане…
– Что ты трепаться умеешь, я давно знаю, – ответил Туманов. – А всё равно дураки. Хрен тебя понёс с автоматиком бегать под пулями, если всё равно Шорохов к ним по самое не могу заехал? Там бы, внутри, открыл фонарь и вылез – без всякого риска.
Тут спорить было не с чем.
– Так на то вы и кап-два, чтобы оптимальные решение за нас, дураков, принимать, – подключился Шорохов. – А у нас, простите, в боевом запале умишка-то и не хватило. Но если потерь нет, задачу, так полагаю, мы выполнили.
– Выполнили, выполнили, – сказал Мамаев, которому слушать «спор славян между собою» было неинтересно. – Если и планшеты и аппаратура уцелели, я вас по своей линии к наградам представлю. Не возражаешь? – спросил он Туманова.
– Я и сам представлю, – взревновал комэска. – Только после разбора полётов. Мало не покажется, штурмгвардия, мать их! Схему маневрирования над целью нарисовать не заставишь, а им бы с автоматиками бегать…
Увидев перед собой сразу два раскрытых портсигара, Туманов прервал свою филиппику[177], оказавшись в роли буриданова осла. Шорохова он считал более виноватым, но и папиросы у него были заведомо лучше штурманских. Возьмёшь у него – уже как бы и простил. А курить хотелось.
Мгновенно принял решение, самому Чекменёву под стать, будь он с ним знаком: предложил первым угоститься особисту, сам взял после него. И скроил на своём дублёном лице торжествующую усмешку: «И здесь я вас сделал, салаги!»
Финогеев кивнул и развёл руками: «Кто бы спорил, командир?»
– Идите отдыхайте, – бросил Туманов, чувствуя, что чистого выигрыша у него не получилось. – Летать сегодня не будем, флот подождём. Разрешаю по сто грамм за мой счёт…
– Душевно благодарим, – прижал ладонь к сердцу Шорохов. Где сто, там и двести, не проверишь, фляжки у всех полны. Не за упокой, так за здравие…