Главный редактор «Воронского колокола» сидел над стаканом ледяного кофе, потерянно подперев руками свою лысо-лохматую голову.
– Александра, ты понимаешь, что это очень серьезное обвинение?
– Не более серьезное, чем то, которое было предъявлено мне. И по которому я отсидела на полную катушку, Данечка. Пардон: годочек все-таки скостили – за примерное поведение. И на том спасибо!
– Да я не об этом, это я все знаю! Я имею в виду, у тебя есть доказательства?
– Ни единого. Есть только уверенность, что все было именно так и не иначе. За доказательствами я и приехала в Воронск.
– Это спустя семь с половиной лет, о Господи... Нет, как хочешь, а я не могу поверить! Борька Жемчужников...
– Имей в виду, ты первый, кому я об этом сказала! Так что если ты распустишь язык...
– Об этом можно было не предупреждать! – взорвался Кулик. – Если ты обо мне такого невысокого мнения, могла бы вообще со мной не откровенничать! Да если хочешь знать, твое сфабрикованное «дело» все эти семь лет не дает мне покоя! Совесть гложет, что тогда не довел до конца свое расследование...
– Значит, ты даже вел расследование?
– А ты как думала? Я же не только твой товарищ по универу, но и журналист, между прочим!
– Не «между прочим», Данечка. Ты отличный журналист! Да и редактор, по-моему, неплохой. Твоя газета в городе нарасхват, я сегодня не могла ее купить... Так что, как видишь, я о тебе очень высокого мнения, не кипятись.