Горьковатая пена забралась ей в нос, и Александра, отфыркиваясь, вынырнула из воды. Пена, пена... Пузырек... Что-то, связанное с ним, казалось ей странным, не отпускало, но она никак не могла вспомнить – что именно...
«Боже мой, ну конечно! Ведь он был закрыт, этот капроновый пузырек на полу! Я помню зеленый колпачок: он был навинчен. И лавандой там совсем не пахло – я бы обязательно почувствовала ее аромат. И не было никаких признаков пены, ни в ванне, ни на полу... Значит, она не успела ее налить! И закрыть воду тоже не успела!»
Сердце Саши заколотилось так, что даже пышная пена, прикрывающая ее грудь, заколыхалась. Ольга Жемчужникова не могла перегреться в ванне, потому что она в нее даже не села! Смерть настигла беднягу прежде, чем она успела погрузиться в воду. Смерть, которую Александра теперь уже не могла с такой легкостью квалифицировать как несчастный случай...
В полном смятении мыслей и чувств она подняла глаза – и увидела совем рядом извилистую трубу, выкрашенную блестящей белой эмалью. Она выходила из потолка и убегала куда-то под ванну – в нижние квартиры. Еще один родственный признак: там, где умерла Жемчужникова, тоже был такой же змеевик отопления. И не просто был – он даже фигурировал в уголовном деле номер 1313, давно отправленном в архив!
Александра напряглась до боли в висках, но заставила свой перегруженный мозговой «компьютер» вызвать из памяти нужную информацию. Она припомнила неоспоримые доводы, которые приводила ее адвокат в пользу того, что суд должен непременно отправить ее дело на доследование. Главный довод тогда показался Саше несущественным, просто каким-то фантастическим. Речь шла о показаниях одного свидетеля, соседа Жемчужниковых, который утверждал, что получил удар электрическим током у себя в ванной, прикоснувшись к змеевику отопления...
В какой-то миг – словно вспышка молнии из той давней апрельской грозы! – на Александру снизошло прозрение. Она поняла все. «Некто Б. Жемчужников», который в то время был еще «ее Борькой», не просто бросил и предал ее: он ее подставил. Потому что именно он и был настоящим убийцей.
Разрозненные фрагменты – факты, воспоминания, смутные догадки – сами собой сложились в законченную картину преступления, которая потрясла девушку своей логической завершенностью и чудовищным реализмом. Здесь нашлось место и показаниям старого алкаша по фамилии Сбейкопытко, и болтовне старшего следователя Мыздеева во время их «доверительных бесед», и соображениям известного адвоката Елены Марковны, которые суд так и не учел – потому что она их так и не высказала... И, главное, Борькин звонок в собственную квартиру – звонок, о котором никто не узнал, кроме ответившей на него Александры, – этот звонок больше не выглядел странным.