Александра помнила «Колокол» еще со времен студенчества, тогда он уже шевелил своим языком. Помнила она и то, что кое-кто из ребят-старшекурсников проторил туда дорожку. Свободомыслящее руководство факультета закрывало на это глаза, хотя и не поощряло. Среди тех, кто откровенно сотрудничал с «Колоколом», был и Даня Кулик. А вот о том, что именно здесь он и «сделал себе имя», Саша узнала, конечно же, от Маринки, та все еще держала руку на пульсе провинциальной жизни.
Не прошло и часа, как женщина, пообещавшая предоставить независимой газете нечто «жареное», уже стучалась в дверь с табличкой «Редактор», выполненной на компьютере.
Кроме редактора, за дверью оказались еще двое: женщина средних лет и молоденькая девушка. Все они сидели за своими рабочими столами, на одном из которых – у девушки – стоял компьютер, и все как один подняли головы и уставились на Александру.
– День добрый. Я к вам, Даниил Викторович! – Она сдвинула шляпу дальше на затылок, чтобы свет от единственного пыльного окошка падал ей прямо в лицо.
Бывший Дейл открыл рот, закрыл его, потом снова открыл – и больше уже не пытался бороться с упавшей челюстью. Вскочил со стула, рухнул на него обратно, опять вскочил – и ухватился руками за край стола. По-видимому, чтобы не упасть вслед за своей челюстью.
– А... А... Александра?.. Шура, Александрова!
– Точно! Собственной персоной.
– Да как же было тебя ждать-то, чертушка! Как снег на голову... Девочки! Лариса Вячеславовна, Таня! Это же Шурка Александрова!
«Девочкам» это имя не говорило ровным счетом ни о чем, но из уважения к главному они вежливо улыбались. Даниил Викторович наконец обрел силы оторваться от стола. Он подскочил к Александре, ухватил ее за руку и принялся трясти. Этого редактору показалось мало, и он, несмотря на все свое смущение, нырнул под шляпу гостьи и чмокнул ее в щеку. При этом его неизменные очки чуть не свалились с носа.
Саша могла бы поклясться, что на нем тот же самый обвислый серый свитер, в котором она впервые встретила Дейла девять лет назад. Казалось, на календаре все еще сентябрь далекого восемьдесят девятого... Только вот сквозь пегую шевелюру этого «орла от журналистики», все еще буйную на висках и затылке, теперь отчетливо проблескивала намечающаяся лысина.
– Шурка, я так рад! Значит, ты уже... гм... Давно?
– Не прошло и месяца. Отдохнули – и хватит, пора честь знать.
– Так-так-так... Да ты вся мокрая, там дождик, что ли? Снимай пальто, сейчас мы с тобой чайку... А к нам в Воронск тоже по делам, или так – на море позагорать?
– Конечно, по делам, Данечка, а то как же! Загорать недосуг. Вот пришла к тебе на работу проситься – жить на что-то надо!