Собственно, рассказы цикла потому и не устарели за полвека, что этику роботов все это время автор не переставал тестировать, подвергая драматичным испытаниям. Это этика, по сути, бихевиористская. Так называется течение в психологии, сторонники которого, как и Азимов, исходят из того, что человеку нужно только предоставить возможность вести себя правильно (иначе говоря, рационально), и все будет о'кей. В опытах би-хевиористов на крысах все их выводы блестяще подтверждались. Кто будет обеспечивать «правильное поведение» и что «правильно» применительно к представителям рода человеческого — вопросы для бихевиористов, что называется, на засыпку. Они предпочитают отмахиваться, однако человеческая история дала нам предостаточно примеров отменных злодеяний, продиктованных самой искренней заботой об «исправлении человеков».
Как бы то ни было, в случае с азимовскими роботами эта опасная теория срабатывает. Пусть и со скрипом, с драматическими ошибками и конфликтами — так ведь на то и литература, чтобы заниматься как раз тем, что выбивается из привычного, размеренного ритма существования.
До конца дней Азимова не оставляли в покое его роботы — подбрасывали ему новые вопросы, парадоксы и неразрешимые клубки противоречий, все время запутывали казавшуюся идеальной и внутренне непротиворечивой технократическую схему Трех Законов. Об этом — рассказы из более поздних сборников: от «Остального о роботах» (1964) до «Видений роботов» (1990). И два романа, в которых действуют необычные напарники-детективы — человек и робот: «Стальные пещеры» (1954) и «Обнаженное Солнце» (1956).
Другая знаменитая научно-фантастическая серия раннего Азимова — трилогия о Галактической федерации далекого будущего: «Основание» (1951), «Основание и Империя» (1952) и «Второе Основание» (1953).
И на сей раз литературный прототип не вызывает сомнений — это знаменитый труд английского историка Эдуарда Гиббона «История упадка и разрушения Римской империи» (1776–1788), идеи которого Азимов смело, хотя и достаточно прямолинейно перенес на космическую шкалу. Вместе со специальной премией «Хьюго» трилогия получила еще и титул «лучшей серии всех времен», что подтолкнуло автора к более детальной разработке «истории будущего». Результатом стали популярные азимовские романы 1950-х годов: «Камешек в небе» (1950), «Звезды как пыль» (1951) и «Космические течения» (1952), а также, косвенно, один из лучших романов писателя — «Конец Вечности» (1955).
«Золотой век» американской science fiction — 1950-е годы — стал пиковым и для творчества Айзека Азимова. После этого он продолжал публиковать научную фантастику (в частности, писал для детей под псевдонимом Пол Френч), но эпизодически. Зато неожиданно разразился сотнями книг — на сей раз научно-популярных.