Мне становилось не по себе. Куда столько еды?
– Николай, вы, кроме меня, пригласили на ужин кого-то еще?
– Что вы, Полина! Только вас.
– И вы считаете, что мы вдвоем съедим все это?
– Разумеется. Вы не переживайте, у них маленькие порции, так что много не будет. Кстати, что вы будете пить?
Ничего, хотела ответить я, но потом решила приколоться и сказала:
– Вино «Слезы Марии Магдалины». Бутылку.
Официант посмотрел на меня растерянно и, поклонившись, сказал:
– Извините, такого у нас нет. Могу предложить хорошее марочное вино – «Букет Молдавии» или «Алиготе».
– Хорошо, несите «Алиготе», – разрешила я.
– А мне двести армянского коньяка, – добавил Николай.
Официант удалился.
– Так о чем вы хотели поговорить со мной? – спросила я.
– Во-первых, я должен поблагодарить вас, Полина, за помощь... вы знаете в чем...
Николай посмотрел на меня многозначительно. Я кивнула.
– А во-вторых?
– Во-вторых будет потом, когда принесут спиртное, – сказал мой спутник, – а пока я расскажу, как посещал в больнице своего племянника.
– Как он себя чувствует? – спросила я.
– Пока еще не пришел в себя. Врачи сказали, что его состояние стабильно-тяжелое, но жить будет. Он в реанимации.
– Вы его видели?
– Нет. В реанимацию не пускают, да я туда особо и не рвусь. Смотреть на него мне удовольствия не доставляет... И еще...
Николай достал из кармана свернутый газетный листок.
– Это свежая газета «Горовск сегодня». Здесь есть хорошая статья о том, что в нашем городе безобразно обстоят дела с колодцами. Предприятие «Тепловые сети» вообще не следит за своим оборудованием. Кто-то, предположительно бомжи, постоянно ворует люки с колодцев. Число несчастных случаев растет...
Я посмотрела на Николая. Он смотрел на меня.
– Что вы об этом думаете, Полина?
В это время нам принесли спиртное и суши. Официант налил мне в фужер вина, Николай сам плеснул себе коньяку.
– А что я должна об этом думать?
– Вам не кажется, что как-то уж очень подозрительно вовремя вышла эта статья?
– Ну почему? – пожала я плечами. – В прессе на коммунальщиков постоянно наезжали из-за этих пресловутых колодцев.
– Да? Ну, что ж, пусть будет так. Тогда, Полина, у меня есть тост. Давайте выпьем на брудершафт и перейдем наконец на «ты». После всего, что мы пережили вместе... Как вы на это смотрите?
А почему я должна была возражать? Честно говоря, мне самой надоело ему «выкать». Сдерживало одно: разница в возрасте. Как-никак одиннадцать лет. Но, если Николаю это не помеха, с удовольствием буду ему «тыкать».
Мы выпили, как и просил Николай, на брудершафт и принялись поедать вкусные суши. Через минуту он снова заговорил: