— Амелия, — попросил Райм. — Помоги нам.
Она объяснила Добинсу, что преступник несколько раз по непонятным причинам назвал Монелл Ханной:
— Она еще добавила, что ему было приятно произносить это имя. Кроме того, он пытался заговорить с ней на немецком.
— К тому же, ему пришлось изрядно рисковать, когда он похищал ее, верно? — заметил Терри. — Такси, аэропорт — тогда все для него оборачивалось вполне безопасно. Но прятаться в прачечной и поджидать… Видимо, у него была какая-то причина похитить именно женщину-немку.
Добинс в задумчивости принялся накручивать одну из своих длинных темно-рыжих прядей на палец. Потом он плюхнулся на расшатанный стул и вытянул ноги.
— Хорошо, давайте попробуем разобраться. Подземелье… это ключ к разгадке. Я догадываюсь, что преступнику есть, что скрывать, из чего делаю вывод, что он склонен к истерии.
— Но он не ведет себя, словно истерик. Наоборот, он предельно спокоен и последователен: рассчитывает каждую мелочь.
— Это совсем не та истерия. Здесь мы имеем дело с расстройством ментального уровня. Часто это бывает вызвано сильной душевной травмой, пережитой раньше, которая в дальнейшем накладывает отпечаток на все поведение больного. Мы сталкиваемся со своего рода защитной реакцией организма. На физическом уровне она выражается в тошноте, головных болях и тому подобном. Изменения в мозговой деятельности принимают параноидальный характер. Душевная травма видоизменяется, превращаясь в истерическую амнезию, фуговые состояния, а то и в расщепление личности.
— Словом, Джекил и Хайд, — прямолинейно заявил Купер.
— Ну, лично я далек от того, чтобы считать его расщепленной личностью, — продолжал Добинс. — Такой диагноз устанавливается крайне редко. Известные случаи расщепления, как правило, зафиксированы у молодых людей с низким интеллектуальным коэффициентом, чего нельзя сказать о вашем подозреваемом. — Он кивнул в сторону таблицы. — Преступник хитер и изворотлив. Высокоорганизованный злоумышленник. — Добинс на секунду взглянул в окно. — Это интересно, Линкольн. Думаю, твой подозреваемый превращается в другую личность только когда ему необходимо, то есть, когда он собирается убить, что очень важно.
— Почему?
— Тут есть две причины. Во-первых, нам становится кое-что понятно относительно его главной личности. Или в детстве, или в процессе учебы и работы, он воспитывался на принципах помощи людям, а не на причинении им вреда. Он может быть священником, советником, политиком или просто социальным служащим. А во-вторых, преступник ставит перед собой определенную задачу, поняв которую, вы и выйдете на него.